Пламя и Хаос

Добро пожаловать в мир приключений! Куда вы хотели бы отправиться? Или, возможно, вы можете рассказать, в каком мире происходит наша история?

Раннее утро в Грозовых Землях. Фиолетовое небо пронзают всполохи света. Кэрис в саду Эльтара, укрощает Лунные Лозы хрустальным жезлом. Растения словно шепчутся, а за оградой манят опасные цветы хаоса.

Что вы хотите сделать?

Библиотека купалась в золотистом свете, проникающем сквозь высокие витражные окна. Эльтар стоял у массивного стола из темного дерева, на котором лежали три толстые книги с древними переплетами. Его серебристые волосы мягко переливались в свете, а фиолетовые глаза слегка светились.

“Ты готова идти дальше в своем обучении, Кэрис?” – спросил он спокойным, глубоким голосом.

Вечерний сумрак медленно опускался на Грозовые Земли, окрашивая сине-фиолетовое небо в глубокие таинственные оттенки. Всполохи света пробегали по небосводу, словно невидимый художник рисовал причудливые узоры. В библиотеке дома Эльтара горели десятки свечей, мягко освещая бесконечные ряды древних фолиантов и манускриптов, собранных владыкой за многие столетия его существования.

Кэрис стояла перед массивным столом из черного дерева, инкрустированным серебром. Её сердце, как всегда в присутствии Эльтара, билось чаще. Длинные светлые волосы падали на её плечи, а голубые глаза с тревогой и восхищением смотрели на могущественное существо.

Эльтар величественно возвышался по другую сторону стола. Его серебристые волосы мягко струились вниз, будто лунный свет, обрамляя точёное лицо. Фиолетовые глаза светились внутренним светом, а за его спиной клубились тени, словно часть его истинной сущности не могла удержаться в телесной оболочке.

Эльтар изящным движением указал на три книги, лежащие на столе. Лунный свет, проникающий через витражные окна, смешивался со светом свечей, делая древние томá почти живыми. Золотое тиснение на их корешках мерцало, словно скрытое внутри знание стремилось выбраться наружу.

“Начинай читать, постепенно ты разберёшься в своём даре,” – произнёс он с невозмутимостью, которая была неотъемлемой частью его сущности. Его глубокий голос эхом разнёсся по просторной библиотеке, заставив Кэрис вздрогнуть.

Девушка осторожно коснулась корешка первой книги, “Проявления Изначального Пламени в Материальном Мире”. Она чувствовала, как кровь приливает к щекам, вспоминая недавний разговор о своих ощущениях рядом с цветами хаоса. Эльтар внимательно выслушал её признание о том, как Гнев Бури пробуждает в ней ярость и раздражение, а Огненная Тьма – неясное томление и жар.

Но Кэрис тщательно скрыла главное – то, что именно присутствие самого Эльтара заставляло её внутренний огонь пылать сильнее всего. Каждый раз, когда их взгляды встречались, она ощущала, как искры пробегают под кожей, а сердце бьётся чаще. То, что начиналось как страх перед могущественным существом, постепенно превращалось в нечто более глубокое и пугающее своей силой.

Кэрис нервно провела пальцем по золотому тиснению книги, собираясь с мыслями. В библиотеке было слышно потрескивание свечей и далекий грохот грозы за окнами. Эльтар ждал, неподвижный и терпеливый, как сама вечность.

“Я бы хотела, чтобы мой дар приносил пользу,” – наконец произнесла она, поднимая голубые глаза на своего наставника. “Как дар матери Лейна, что исцеляет растения, или как иглы Талиры, что сами шьют одежду.” Она слегка покраснела, но продолжила: “Может, я научусь разводить огонь взглядом?”

Кэрис вспомнила, как Мира и Фина обменялись удивленными взглядами, когда она высказала эту мысль несколько дней назад. Служанки были поражены примитивностью её понимания магии, но промолчали из вежливости.

Эльтар посмотрел на девушку с выражением, которое она не могла до конца понять – возможно, там была тень улыбки или снисхождения, но его фиолетовые глаза оставались непроницаемыми, как древние озёра. Тени за его спиной заколебались, словно в ответ на его невысказанные мысли.

Слова Эльтара застали Кэрис врасплох. Она ожидала снисходительной улыбки или даже лёгкого упрёка за столь приземлённое понимание магии, но никак не такого серьёзного ответа.

“Почему бы и нет?” – произнёс он своим глубоким голосом, который, казалось, доходил до самых потаённых уголков её души. “Все это лишь разные проявления Изначального Огня. Одни – более простые и видимые, другие – более тонкие, это касается и наших чувств.”

Тени за его спиной колыхнулись, словно соглашаясь с его словами. Свет свечей отражался в его серебристых волосах, создавая вокруг головы Эльтара нечто подобное нимбу. Его фиолетовые глаза на мгновение вспыхнули ярче, когда он упомянул о чувствах.

Кэрис почувствовала, как внутри неё разливается тепло. Значит, её стремление не было таким уж наивным? Внезапно ей показалось, что между ними возникло некое понимание, и Эльтар, это древнее и могущественное существо, увидел в ней нечто большее, чем просто неопытную крестьянку.

Она осмелилась задержать взгляд на его лице чуть дольше обычного. В тусклом свете библиотеки его черты казались высеченными из мрамора – совершенные и вневременные. Мысль о том, что он говорил о чувствах, заставила её сердце биться быстрее.

“Только не делай это дома и возле сухой травы,” – произнёс Эльтар, и Кэрис с изумлением увидела, как его обычно бесстрастные губы чуть дрогнули в улыбке. Это была такая редкая эмоция на его лице, что девушка замерла, боясь спугнуть момент малейшим движением.

Владыка хаоса отвернулся к высокому витражному окну, за которым темное небо Миртемии расцвечивали широкие красные полосы света. В этом странном мире не было ни солнца, ни звёзд — лишь вечно меняющиеся узоры энергии хаоса, струящиеся по небосводу подобно северному сиянию. Сейчас, в сумерки, эти полосы казались особенно яркими — кроваво-красные, они пересекали фиолетовую тьму, словно раны на теле неба.

Силуэт Эльтара на фоне окна казался нереальным — высокий, стройный, с длинными серебристыми волосами, освещёнными изнутри багровым светом. Тени вокруг него сгустились, словно защищая от чужого взгляда, но Кэрис всё равно не могла отвести глаз.

Эта мимолётная улыбка, эта шутка… они сделали его вдруг ближе, доступнее. На короткий миг стёрлась пропасть между смертной девушкой и древним повелителем хаоса.

Или ей это только казалось? Холодная волна рассудка затопила минутное тепло в её сердце. Кэрис мысленно одёрнула себя, чувствуя, как краснеют щёки от собственной дерзости. Нет, невозможно! Как она могла позволить себе столь безрассудные мечтания?

Кто он и кто она! Владыка Хаоса, древнее и могущественное существо, которое видело рождение и смерть миров… и простая крестьянка из Старого Истока, выброшенная в чуждый мир волей случая. Даже не будь он почти богом, она всё равно оставалась лишь служанкой в его доме.

Кэрис быстро подхватила тяжёлые книги, прижав их к груди, словно щит между собой и своими неуместными чувствами. Переплёты обожгли кожу через тонкую ткань платья, как будто сам Изначальный Огонь, заключённый в письменах, осуждал её дерзкие мысли.

Она склонила голову в почтительном поклоне, не решаясь вновь взглянуть на силуэт у окна, и поспешно вышла из библиотеки. Массивная дверь закрылась за ней с тихим щелчком, отсекая от мира таинственного хозяина этого дома и неуместные мечты неразумной девушки.

Комната Кэрис, небольшая, но удобная, располагалась в восточном крыле дома Эльтара. Из окна открывался вид на сад, где даже в сумерках мерцали таинственные лунные лозы. Стены были выкрашены в теплый персиковый цвет, а скромную мебель из светлого дерева дополняли мягкие ткани, которые Мира помогла ей выбрать в лавке Талиры.

Кэрис зажгла маленькую лампу на прикроватном столике. Тёплый свет разлился по комнате, создавая уютный круг посреди наступающей ночи. Она бережно положила книги на одеяло и присела рядом, поджав под себя ноги.

“Тайны Изначального Огня” она ещё не дочитала до конца, но взяла в руки новую книгу — “Проявления Изначального Пламени в Материальном Мире”. Тяжёлый фолиант был переплетён в темно-красную кожу, а золотые буквы названия словно пульсировали в свете лампы.

Кэрис осторожно открыла книгу, и страницы зашелестели, будто живые. Изнутри повеяло странным теплом и запахом, напоминающим горящие осенние листья. Первые страницы содержали сложные схемы и диаграммы, изображающие потоки энергии, а под ними шли строки текста на древнем языке, который она только недавно начала изучать.

“Изначальный Огонь есть сущность трансформации и преображения. Он не разрушает, но изменяет. Не сжигает, но очищает. В несовершенном сосуде он проявляется грубо — пламенем, жаром, вспышкой. В сосуде совершенном он становится светом познания, теплом преображения, силой созидания…”

Кэрис нахмурилась, пытаясь осмыслить прочитанное. Теперь ей предстояло читать несколько книг одновременно, сопоставляя информацию, ища ответы на одни вопросы и находя множество новых.

“Силой созидания…” – прошептала Кэрис, и эти слова словно повисли в воздухе, наполненные надеждой и сомнением одновременно.

Ей хотелось верить, что огонь внутри неё мог быть чем-то большим, чем просто разрушительной стихией. В её родном мире огонь был другом, дарующим тепло и свет, но и врагом, уничтожающим деревни и леса. А в Старом Истоке рассказывали о демонах огня, которые приходили из мира хаоса и пожирали души.

Кэрис невольно коснулась страницы книги, и ей показалось, что кончики пальцев на мгновение засветились изнутри. Она испуганно отдёрнула руку, сердце заколотилось от страха. Неужели это и есть проявления хаоса в ней? Неужели она может когда-нибудь превратиться в существо, подобное тем, от кого её мир защищал Эльтар?

Девушка закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Нет, она не станет демоном. Разве сам Эльтар не является порождением хаоса? И всё же он не чудовище, а защитник и созидатель. Возможно, и её огонь может стать не только разрушительной силой, но и источником чего-то нового, прекрасного.

Кэрис вновь открыла книгу, решительно вглядываясь в мерцающие строки, ища ответы на вопросы, которые множились в её душе с каждым днём пребывания в этом странном мире.

Усталость быстро одолела Кэрис. Строки древнего текста начали расплываться перед глазами, а фолиант всё тяжелее давил на колени. Не заметив, как книга выскользнула из ослабевших пальцев, она погрузилась в глубокий сон без сновидений.

Утро в Миртемии не было похоже на рассветы её родного мира. Вместо восходящего солнца небо постепенно меняло оттенки — от глубокого фиолетового к синевато-лиловому. По нему пробегали золотистые всполохи, а у горизонта клубились облака цвета расплавленного серебра.

Кэрис проснулась с твёрдой решимостью. Наскоро умывшись и заплетя волосы в простую косу, она переоделась в рабочее платье, которое Мира помогла ей пошить у Талиры. Съев лёгкий завтрак, который оставила заботливая Фина, девушка решительно направилась в сад.

Алая и лиловая трава шелестела под её ногами, влажная от утренней росы. Лунные лозы, обычно такие капризные, сейчас дремали, свернув свои серебристые побеги. Кэрис миновала каменные статуи древних существ, чьи имена были давно забыты, и подошла к низкой каменной ограде.

За ней росли они — цветы хаоса. Гнев Бури — алые с черными прожилками бутоны на жёстких стеблях, окружённые аурой беспокойства. И рядом — Огненная Тьма, крупные цветы с лепестками цвета тлеющих углей, переходящими в чернильно-чёрную сердцевину.

Кэрис глубоко вдохнула и перешагнула через ограду. Эффект был мгновенным — стоило приблизиться к Гневу Бури, как внутри всколыхнулось раздражение. Мысли заполнились обидами прошлого — жестокость односельчан, выбравших её для жертвоприношения, предательство старейшины, равнодушие мира к её судьбе.

Как только Кэрис приблизилась к Огненной Тьме, гнев уступил место иному чувству — более глубокому, тревожному и смущающему. По её телу разлилась волна жара, и в памяти с болезненной яркостью возникли воспоминания о празднике Златоцветья.

Музыка, разноцветные фонари, украсившие площадь Перекрёстка, смех и голоса… И тот незнакомец, появившийся словно из ниоткуда — высокий, с тёмными волосами, но глаза… глаза с фиолетовыми искрами и голос, странно знакомый. Прикосновение его руки к её талии, когда он пригласил на танец. Головокружительное ощущение близости, которое она никогда прежде не испытывала.

Огненная Тьма словно извлекала эти воспоминания из глубин сознания, усиливала их, заставляла каждую клеточку тела вспомнить то странное томление. Это было хуже гнева — интимнее, опаснее, непонятнее.

Кэрис почувствовала, как горят щёки. К прежнему раздражению добавилось новое — гнев на саму себя, на эти непрошеные чувства. Что с ней происходит? Как смеет она, простая смертная, испытывать подобное? И почему воспоминания о том незнакомце неизменно смешивались с образом Эльтара, словно два лика одного существа?

Она отступила на шаг, пытаясь совладать с бурей внутри. Её руки дрожали, а кончики пальцев покалывало, словно от статического электричества.

Кэрис отступила ещё на шаг, потом ещё один. Знакомое чувство поражения горьким комком застряло в горле. Вот и сегодня она снова потерпела неудачу, не смогла выстоять перед этими странными растениями и эмоциями, которые они пробуждали.

“Шаг за шагом,” – вспомнились ей слова Эльтара, произнесённые во время одного из занятий, когда она сетовала на медленный прогресс. Его фиолетовые глаза смотрели на неё с необычной для него мягкостью: “Познание — это путь, а не мгновенное прозрение. Каждый день — маленький шаг.”

Но какие шаги она сделала? Только назад, только прочь от цветов хаоса, от собственных чувств, от своего дара. Разочарование в самой себе было острым и болезненным. Может быть, она никогда не сможет овладеть Изначальным Огнём? Может быть, она слишком слаба, слишком обычна для этого мира необычайных существ и сил?

Кэрис обхватила себя руками, словно защищаясь от невидимого холода. Утреннее небо над ней полыхало всполохами энергии, а вдали громыхал гром — в Грозовых Землях непогода была верной спутницей каждого дня.

Кэрис отступила ещё на шаг, потом ещё один. Знакомое чувство поражения горьким комком застряло в горле. Вот и сегодня она снова потерпела неудачу, не смогла выстоять перед этими странными растениями и эмоциями, которые они пробуждали.

“Шаг за шагом,” – вспомнились ей слова Эльтара, произнесённые во время одного из занятий, когда она сетовала на медленный прогресс. Его фиолетовые глаза смотрели на неё с необычной для него мягкостью: “Познание — это путь, а не мгновенное прозрение. Каждый день — маленький шаг.”

Но какие шаги она сделала? Только назад, только прочь от цветов хаоса, от собственных чувств, от своего дара. Разочарование в самой себе было острым и болезненным. Может быть, она никогда не сможет овладеть Изначальным Огнём? Может быть, она слишком слаба, слишком обычна для этого мира необычайных существ и сил?

Кэрис обхватила себя руками, словно защищаясь от невидимого холода. Утреннее небо над ней полыхало всполохами энергии, а вдали собирались тёмные облака. Хотя грозы не были ежедневным явлением даже в Грозовых Землях, сегодня воздух был наполнен характерным напряжением, предвещающим скорую бурю.

Оставив позади беспокойные цветы хаоса, Кэрис направилась в зимний сад, находившийся в западном крыле дома Эльтара. Стеклянный купол над помещением пропускал сияние лилового неба, но внутри царил совсем иной мир — прохладный, спокойный и удивительно гармоничный.

Каменные дорожки, посыпанные мелким серебристым песком, петляли между клумбами, где росли ледоцветы — кристаллические растения невероятной красоты. Их прозрачные лепестки, похожие на тончайший лёд, преломляли свет, разбрасывая по стенам радужные искры. Стебли, словно вылепленные из морозного стекла, тихо позвякивали даже при отсутствии ветра.

При первой встрече эти цветы были агрессивны, и Кэрис укротила их решительным ударом грабель. Но теперь, едва она переступила порог зимнего сада, ледоцветы задрожали совсем иначе — приветственно, словно узнавая давнюю знакомую. Их кристаллические лепестки издали нежный перезвон, напоминающий далёкую музыку, а с прозрачного купола начали падать крошечные снежинки, таявшие, не долетая до пола.

Кэрис глубоко вдохнула прохладный воздух. Гнев и смущение, вызванные садовыми цветами хаоса, постепенно утихали, сменяясь умиротворением. Снежинки таяли на её разгорячённых щеках, даря облегчение.

Внезапно небо потемнело, и началась гроза — не обычная гроза её родного мира, а яростное проявление хаотической энергии Миртемии. Молнии, ветвистые и разноцветные, без перерыва рассекали фиолетово-чёрное небо. Порывы ветра усиливались с каждой минутой, грозя перерасти в настоящий ураган.

Кэрис с растущей тревогой наблюдала из-под купола зимнего сада, как гнутся прекрасные деревья в саду. Их лиловые и алые кроны, усыпанные нежными цветами, обещавшими богатый урожай редких плодов, беспомощно раскачивались под натиском стихии.

Внезапно оглушительный треск прорезал вой ветра. Ослепительная молния ударила прямо в одно из самых старых деревьев с багряной листвой. Ствол раскололся, и по всей длине взметнулось странное пламя — не обычный огонь, а почти живое существо с пульсирующим синим сердцем и алыми языками.

“Дерек! Мира! Карн!” – закричала Кэрис, выбегая из оранжереи под хлещущий дождь.

Серланы уже суетились во дворе. Дерек, немолодой управляющий с золотистым мехом на голове и мудрыми жёлтыми глазами, выбежал навстречу Кэрис. Не задумываясь, повинуясь какому-то неведомому внутреннему голосу, девушка помчалась к пылающему дереву.

Странное дело — проливной дождь не гасил магическое пламя, а, казалось, даже подпитывал его. Капли превращались в крошечные языки огня, едва касаясь раскалённого ствола.

“Что же делать?” – крикнула Кэрис Дереку, перекрывая шум бури. Её промокшие волосы прилипли к лицу, а одежда моментально пропиталась водой.

Неподалёку за низкой каменной оградой бушевали цветы хаоса. Гнев Бури раскачивался в такт порывам ветра, а лепестки Огненной Тьмы светились ярче обычного. Казалось, только эти странные растения наслаждались разрушительной стихией, словно купаясь в родственной энергии.

Кэрис переводила взгляд с горящего дерева на цветы и обратно. Дождь заливал глаза, но она ясно видела, как магическое пламя пожирает прекрасное древнее растение. На её глазах один из крупных цветущих сучьев отломился и с грохотом рухнул на землю.

Отчаяние, бессилие, страх — все эти чувства внезапно переплавились в яростный гнев. Почему она так беспомощна? Зачем ей дар Изначального Огня, если она не может даже спасти любимое дерево? Нет, так больше не может продолжаться!

“Прекрати!” – закричала она, протягивая руки к бушующему пламени. Её голос, неожиданно громкий и властный, прорезал шум грозы. “Уймись!”

В этот момент что-то изменилось. Кэрис почувствовала, как внутри неё разливается тепло, поднимающееся от самых глубин её существа. Оно потекло по венам, достигло кончиков пальцев, где превратилось в едва заметное оранжевое свечение.

Огонь, до этого неистово пожирающий дерево вопреки проливному дождю, внезапно замер. Языки пламени словно прислушались к голосу Кэрис, а затем, к изумлению всех наблюдавших, начали съёживаться, становиться меньше, будто дождь неожиданно возымел над ними силу.

Кэрис стояла, ошеломлённая этой переменой. Неужели это её приказ так подействовал? Неужели пламя услышало её? Не понимая, что делать дальше, движимая лишь отчаянным желанием спасти то, что осталось от прекрасного дерева, она инстинктивно взмахнула рукой.

В этом простом жесте было всё — её страстное стремление защитить, её гнев на разрушительную стихию, её связь с этим странным миром, который уже не казался таким чужим. И что-то невидимое, но ощутимое перетекло из её существа, по руке, через кончики пальцев — прямо к огню.

Синее сердце пламени пульсировало раз, другой, словно в замешательстве. Затем случилось удивительное — огонь начал изменяться. Алые языки пламени бледнели, становились золотистыми, потом почти прозрачными. Они больше не пожирали древесину, а словно обнимали её, защищая от дождя и ветра.

Дерек замер с открытым ртом, его жёлтые глаза расширились от изумления. Мира, подбежавшая с вёдрами воды, застыла на месте, не веря своим глазам.

“Это сделала я?” – прошептала Кэрис, с изумлением глядя на свои руки, от которых всё ещё исходило слабое золотистое свечение. Затем она перевела взгляд на дерево, вокруг которого пульсировала полупрозрачная защитная аура, отражавшая потоки дождя.

Гроза продолжала бушевать над Грозовыми Землями, но в этом маленьком островке пространства, окружавшем дерево, царило странное спокойствие. Капли дождя скатывались по невидимому куполу, не проникая внутрь. Расколотый ствол древнего растения был окутан мягким золотистым сиянием, которое, казалось, пыталось залечить нанесённую молнией рану.

Мира, молодая серланка с зелёными кошачьими глазами и золотистым мехом на голове, подбежала к Кэрис. Её обычно озорное лицо выражало благоговейный трепет.

“Ты… ты это контролировала! Огонь! Он подчинился тебе!” – воскликнула она, схватив подругу за руки. Затем отпрянула, почувствовав необычное тепло, исходящее от кожи Кэрис.

Дерек медленно приблизился, его жёлтые глаза внимательно изучали и девушку, и защищённое дерево.

“Вот и твой дар проявил себя, дитя,” – произнёс Дерек торжественно, его голос звучал необычно мягко для обычно сдержанного управляющего. В жёлтых кошачьих глазах серлана отражались золотистые всполохи угасающего защитного поля. “Власть над огнём!”

Кэрис стояла, оглушённая этим простым, но таким значимым заявлением. Власть над огнём. Не искры для разжигания костра, не простая деревенская магия, о которой она когда-то думала, а истинная власть над одной из самых могущественных стихий хаоса.

Дождь постепенно утихал, но небо всё ещё озарялось вспышками молний. Вода стекала с её промокшей одежды, волосы прилипли к лицу, но Кэрис едва замечала это. Она смотрела на своё творение — защитную ауру вокруг дерева, которая теперь медленно растворялась, оставляя после себя нечто удивительное: расколотый ствол начал срастаться, закрывая рану.

Вокруг собрались и другие обитатели дома. Карн, молодой серлан с тёмно-зелёным мехом, восторженно шептал что-то Фине. Старая служанка смотрела на Кэрис новым взглядом — со смесью уважения и лёгкой опаски.

“Вот и твой дар проявил себя, дитя,” – произнёс Дерек торжественно, его голос звучал необычно мягко для обычно сдержанного управляющего. В жёлтых кошачьих глазах серлана отражались золотистые всполохи угасающего защитного поля. “Власть над огнём!”

Кэрис стояла, оглушённая этим простым, но таким значимым заявлением. Власть над огнём. Не искры для разжигания костра, не простая деревенская магия, о которой она когда-то думала, а истинная власть над одной из самых могущественных стихий хаоса.

Дождь постепенно утихал, но небо всё ещё озарялось вспышками молний. Вода стекала с её промокшей одежды, волосы прилипли к лицу, но Кэрис едва замечала это. Она смотрела на своё творение — защитную ауру вокруг дерева, которая теперь медленно растворялась, оставляя после себя нечто удивительное: расколотый ствол начал срастаться, закрывая рану.

Вокруг собрались и другие обитатели дома. Карн, молодой серлан с тёмно-зелёным мехом, восторженно шептал что-то Фине. Служанка средних лет смотрела на Кэрис с искренним восхищением и теплотой. В её взгляде не было ни тени опаски — все в доме Эльтара относились к Кэрис с добротой и принятием с самого первого дня.

Неожиданно Кэрис почувствовала на себе чей-то взгляд. Внутреннее чутьё, обострившееся после проявления дара, заставило её повернуть голову в сторону дома, к высокому витражному окну библиотеки на втором этаже.

Там, в обрамлении цветного стекла, стоял Эльтар. Его тёмная стройная фигура чётко вырисовывалась на фоне теплого света свечей внутри комнаты. Непроницаемое лицо владыки было наполовину скрыто тенью, но фиолетовые глаза светились в полумраке, а серебристые волосы вспыхивали при каждой новой молнии, рассекавшей небо Миртемии.

Сердце Кэрис пропустило удар. Как долго он наблюдал за ней? Видел ли он, что произошло с огнём? Что он думает о её даре, о её неуклюжих попытках управлять стихией?

На лице Эльтара невозможно было прочесть никаких эмоций — далёкий, непостижимый, древний как сам хаос, он смотрел на неё с высоты, словно наблюдая очередной виток в бесконечной истории мироздания.

“Мы все промокли!” – воскликнула Фина, нарушая напряжённую тишину, возникшую между Кэрис и далёкой фигурой в окне. Практичная серланка оглядела своих промокших товарищей с материнской озабоченностью. “Поспешим в дом!”

Эти слова словно разорвали невидимую нить, связывавшую взгляды Кэрис и Эльтара. Владыка хаоса отступил от окна, растворяясь в полумраке библиотеки, а девушка, словно очнувшись ото сна, почувствовала, как дрожит от холода в насквозь промокшей одежде.

Серланы засуетились, поспешно направляясь к дому. Дерек задержался, бросив последний внимательный взгляд на дерево, которое теперь выглядело почти полностью исцелённым – лишь тонкий светящийся шрам отмечал место удара молнии.

“Пойдём, дитя,” – мягко произнёс он, тронув Кэрис за плечо. “Надо переодеться и согреться. А потом, думаю, тебя ждёт разговор с хозяином.”

При этих словах Кэрис вновь бросила быстрый взгляд на пустое теперь окно библиотеки. Что скажет Эльтар? Одобрит ли он её неожиданное вмешательство или решит, что она была слишком неосторожна, используя неконтролируемую силу?

В своей комнате Кэрис быстро сбросила мокрую одежду, растёрлась мягким полотенцем и переоделась в сухое платье из плотной синей ткани, которое купила ей Мира. Но даже сидя у разожжённого камина с чашкой горячего травяного отвара, приготовленного заботливой Финой, она не могла унять дрожь, пробегавшую по телу.

От холода, убеждала себя Кэрис. Только от холода и пережитого потрясения. Но глубоко внутри она знала, что дело не только в этом. Руки всё ещё помнили ощущение силы, протекавшей через них, а тело — странную эйфорию, охватившую её в момент подчинения огня её воле. И больше всего её тревожил предстоящий разговор с Эльтаром.

Что он скажет? Что подумает о её неуклюжей попытке управлять стихией? Одобрит ли её вмешательство или сочтёт опасным и самонадеянным?

Кэрис не успела закончить размышления. В дверь осторожно постучали, и голос Карна произнёс:

“Кэрис? Владыка Эльтар желает видеть тебя в библиотеке.”

Её сердце сжалось. Она медленно поднялась, машинально расправила складки платья, заправила за уши ещё влажные пряди волос. Глубоко вдохнув, Кэрис открыла дверь и направилась по длинному коридору к библиотеке, где её ждал хозяин этого дома и владыка этого мира.

Библиотека встретила Кэрис мягким светом десятков свечей. Снаружи всё ещё погромыхивала удаляющаяся гроза, но внутри царили тишина и спокойствие. Эльтар стоял у высокого узкого окна, глядя на тёмное небо Миртемии. Его стройная фигура, облачённая в чёрные одежды с серебряной вышивкой, казалась частью ночи, случайно оказавшейся внутри помещения.

Услышав шаги Кэрис, он медленно обернулся. Его лицо было абсолютно бесстрастным, словно ничего необычного не произошло, словно она не обнаружила только что свой дар, не подчинила огонь своей воле, не спасла древнее дерево. Фиолетовые глаза смотрели на неё с привычной непроницаемостью.

“Садись,” – произнёс он, указав на привычное место у стола.

Кэрис почувствовала одновременно облегчение и странное разочарование. Она не знала, чего ожидала — похвалы? Восхищения? Но Эльтар, похоже, воспринимал произошедшее как нечто совершенно обычное, как очередной этап её обучения.

“Расскажи, что ты чувствовала,” – начал он, как будто это было обычное занятие. “Когда молния ударила в дерево, когда огонь охватил ствол… Что происходило внутри тебя?”

Библиотека встретила Кэрис мягким светом десятков свечей. Снаружи всё ещё погромыхивала удаляющаяся гроза, но внутри царили тишина и спокойствие. Эльтар стоял у высокого узкого окна, глядя на тёмное небо Миртемии. Его стройная фигура, облачённая в чёрные одежды с серебряной вышивкой, казалась частью ночи, случайно оказавшейся внутри помещения.

Услышав шаги Кэрис, он медленно обернулся. Его лицо было абсолютно бесстрастным, словно ничего необычного не произошло. Фиолетовые глаза смотрели на неё с привычной непроницаемостью.

– Садись, – произнёс он, указав на привычное место у стола.

Кэрис опустилась на стул. Этот вопрошающий тон был ей хорошо знаком с первых занятий. Так Эльтар всегда расспрашивал её о прочитанных книгах, о взаимодействии с цветами хаоса, о её впечатлениях от нового мира.

– Расскажи, что ты чувствовала, когда молния ударила в дерево, – начал он, словно это было очередное учебное задание. – Что происходило внутри тебя?

Кэрис вспомнила его слова, которые он повторял на каждом занятии:
– Чувства и желания, – говорил он тогда, – рождаются из сил и рождают силы. Понимание их – ключ к управлению силами.

Кэрис сложила руки на коленях, пытаясь собраться с мыслями. Эльтар терпеливо ждал, его фиолетовые глаза были устремлены на неё с непривычным вниманием.

– Сначала я почувствовала… гнев, – начала она, подбирая слова. – Не такой, как рядом с Гневом Бури. Тот гнев был направлен во вне, а этот… на саму себя. На свою беспомощность.

Она подняла взгляд на Эльтара. Его лицо оставалось бесстрастным, но он слегка наклонил голову, побуждая её продолжать.

– Я смотрела, как горит дерево, как дождь не может потушить пламя, и чувствовала себя такой… бесполезной. – Она сделала глубокий вдох. – А потом внутри поднялось это желание – такое сильное, что оно заглушило всё остальное. Желание помочь, спасти то, что осталось от дерева.

Кэрис замолчала, вспоминая тот момент, когда огонь подчинился ей. Это было похоже на танец – она протянула руку, и пламя откликнулось, словно живое существо.

– И тогда что-то внутри меня… откликнулось. Я не знаю, как объяснить. Это было похоже на пробуждение после долгого сна.

Эльтар внимательно выслушал её, не перебивая. Когда Кэрис закончила, его обычно бесстрастное лицо изменилось – губы чуть дрогнули в той редкой, едва заметной улыбке, которая так волновала её сердце.

– Твой дар оказался полезным, как ты и желала? – произнёс он с намёком на мягкую иронию в голосе.

Кэрис почувствовала, как краска приливает к щекам. Он помнил её слова о том, что она хотела бы иметь дар, который принесёт практическую пользу – как умение Талиры управлять иглами или способность матери Лейна исцелять растения.

– Не отрицай и наблюдай, – повторил Эльтар свой совет, который давал ей прежде в отношении её эмоций и ощущений рядом с цветами хаоса. – И направляй в нужный момент.

Это добавление было новым – практическим руководством к действию. Кэрис внезапно поняла: случившееся в саду не было случайностью или удачей. Это был результат всего, чему Эльтар постепенно, шаг за шагом учил её. Наблюдать за своими чувствами, не отрицать их, а теперь – направлять в нужное русло.

Кэрис опустила глаза, внезапно не в силах выдержать взгляд Эльтара. Его слова звучали так просто, так логично. Не отрицай, наблюдай, направляй. Она могла принять этот совет в отношении гнева, который вызывали в ней цветы Гнева Бури, даже в отношении странного томления, которое пробуждала Огненная Тьма.

Но как быть с теми чувствами, которые возникали в её сердце каждый раз, когда она видела самого Эльтара? Этот трепет, эта смесь благоговения и чего-то гораздо более глубокого, более опасного… Как наблюдать за ними, не сгорая от стыда? Как не отрицать их, когда сама мысль об этом казалась кощунственной?

Ей страшно было даже думать об этих чувствах, не то что наблюдать и, упаси всесильный хаос, направлять их. Владыка, древний и могущественный, часть самого мироздания, и она — простая смертная, вчерашняя крестьянка из Старого Истока.

Кэрис ощутила жар, поднимающийся к щекам, и в панике подумала: что если он сейчас читает её мысли? Что если за этим непроницаемым фиолетовым взглядом скрывается способность видеть все её тайные страхи и желания?

Тишина в библиотеке сгустилась, нарушаемая лишь потрескиванием свечей и далёким эхом затихающей грозы. Внезапно тени за спиной Эльтара, которые всегда клубились вокруг него подобно тёмному нимбу, пришли в движение. Они заколебались, вытянулись странными щупальцами в сторону Кэрис, словно ощущая её смятение, её тайные мысли.

На долгий, мучительный миг девушке показалось, что эти тени – часть истинной сущности Эльтара – пытаются прикоснуться к её душе, прочесть скрытое в глубинах сердца. Но затем они резко отпрянули назад, сжались вокруг фигуры владыки, будто испугавшись того, что могли обнаружить.

Кэрис замерла, широко раскрытыми глазами глядя на это проявление. Никогда прежде она не видела, чтобы тени Эльтара вели себя так… будто обладали собственной волей, собственными желаниями.

Выражение лица владыки на мгновение изменилось – что-то промелькнуло в глубине фиолетовых глаз, какая-то эмоция, слишком быстротечная, чтобы Кэрис могла её распознать.

Мгновение странного напряжения исчезло так же внезапно, как и возникло. Тени вновь стали неподвижными, просто обрамляя фигуру Эльтара тёмным ореолом. Его лицо вернулось к привычной бесстрастности, словно ничего необычного не произошло.

– Продолжай читать книги, – произнёс он ровным голосом, в котором не было ни намёка на недавнее смятение теней. Затем, после короткой паузы, добавил: – Остальное… остальное придёт.

В этих простых словах Кэрис почудилось нечто большее, словно Эльтар говорил о чём-то ином, не только об её обучении и развитии дара. “Остальное придёт” – звучало как обещание и как предупреждение одновременно.

Она подняла взгляд, пытаясь прочесть в его лице хоть какой-то намёк на скрытый смысл этих слов, но встретила лишь непроницаемый взгляд фиолетовых глаз, отражающих пламя свечей.

Вечер в доме Эльтара прошёл в необычном оживлении. В просторной кухне, где обычно серланы собирались после ужина, только и говорили что о событии в саду. Карн в десятый раз пересказывал, как раскололось дерево и как Кэрис остановила пламя одним движением руки, с каждым повторением добавляя всё новые драматические подробности.

– Клянусь Изначальным Хаосом, огонь склонился перед ней, словно верный пёс! – восторженно восклицал молодой серлан, его зелёные глаза сверкали в свете очага.

Фина качала головой, но улыбалась, приготавливая травяной отвар, который, по её словам, должен был помочь Кэрис восстановить силы после использования дара.

Мира, присев рядом с подругой, внезапно коснулась её руки.

– Не забудь, завтра у нас свободный день, – напомнила серланка с лукавой улыбкой. – Эрин будет ждать нас у восточных ворот после утреннего перезвона колоколов.

Кэрис вздохнула. Она почти забыла об обещании, данном Эрину – молодому человеку с каштановыми кудрями и карими глазами, который после праздника Златоцветья не скрывал своего интереса к ней. Он обещал показать лесное озеро с поющими водяными лилиями – редкими цветами, которые на закате издавали мелодичные звуки, похожие на пение серебряных колокольчиков.

Лилии Кэрис хотелось увидеть, а вот настойчивые ухаживания Эрина вызывали у неё лишь неловкость. Поэтому она заранее позаботилась о том, чтобы не оставаться с ним наедине, уговорив Миру и её поклонника Лейна присоединиться к прогулке.

– Только не рассказывайте о дереве и огне всем подряд, – внезапно попросила Кэрис, поставив чашку с отваром на стол. – Иначе мне и шагу не дадут ступить в долине!

Карн явно погрустнел – его зелёные глаза с вертикальными зрачками комично расширились от разочарования. Он уже представлял, как будет хвастаться перед друзьями в Перекрёстке знакомством с настоящей огненной волшебницей.

– Но это же такая удивительная история! – воскликнул он, взмахнув руками.

Фина одарила молодого серлана строгим взглядом.

– Кэрис права, – произнесла она тоном, не терпящим возражений. – Дар Изначального Огня редок даже среди пришедших из других миров. Если пойдут слухи, найдутся и те, кто захочет использовать её способности.

Мира кивнула, сочувственно взглянув на подругу.

– Некоторые люди в долине до сих пор верят в старые предания о демонической природе огня, – добавила она тише. – Лейн говорил, что его бабушка до сих пор рассказывает истории о Вечном Голоде и его огненных слугах.

При упоминании Вечного Голода Кэрис невольно содрогнулась, по коже пробежал холодок. Каждое напоминание о прежнем правителе Миртемии, жестоком и ненасытном демоне, возвращало её в ту холодную осеннюю ночь в Старом Истоке.

Она снова видела испуганные, но решительные лица односельчан. Снова чувствовала, как верёвки врезаются в запястья, как леденящий страх сковывает тело, когда темный маг произносит непонятные слова над чёрным зевом Колодца. И тот момент, когда её столкнули в бездну, а вместо адского пламени и демонических когтей она провалилась в странное мерцающее ничто, чтобы очнуться в саду Эльтара под лиловым небом.

То, что предназначалось как жертва голодному богу, превратилось в дар новой жизни. Но память о том ужасе до сих пор жила в её сердце.

– Я понимаю, – тихо произнесла она, обхватив руками чашку, словно ища тепла. – Вечный Голод… его имя до сих пор вызывает ужас.

Тяжёлая пауза повисла в тёплой кухне. Каждый погрузился в собственные мысли – серланы о легендах, в которых выросли, Кэрис о прошлом, которое чудом превратилось в настоящее.

Фина первой нарушила молчание, начав собирать пустые чашки. Это стало сигналом к завершению вечера. Карн зевнул и потянулся, Мира напомнила Кэрис, чтобы та не забыла надеть удобную обувь для завтрашней прогулки.

Вернувшись в свою комнату, Кэрис зажгла лампу и разложила на постели три книги, выданные Эльтаром. Несмотря на усталость, она знала, что не сможет уснуть. Слишком много событий, слишком много новых ощущений.

Она открыла “Проявления Изначального Пламени” и прочла несколько страниц о том, как огонь может быть не только разрушителем, но и защитником. Затем перешла к “Управлению Внутренним Огнём”, где описывались техники концентрации и направления энергии.

Строки древних текстов сплетались в её сознании с воспоминаниями о своих ощущениях, когда пламя подчинилось её воле. Взаимодействие эмоций и силы, гнева и защиты, страха и контроля…

Кэрис задумчиво перелистывала страницы, а за окном постепенно угасали последние всполохи грозы.

Утро принесло ясное лиловое небо без единого облачка – редкость для Грозовых Земель. Кэрис стояла перед небольшим шкафом, раздумывая, что надеть на прогулку с Эрином и друзьями.

Выбор пал на простое выходное платье цвета осенней листвы – достаточно нарядное для прогулки, но не привлекающее лишнего внимания. В долине Семи Ручьев жители относились к людям доброжелательно, но Кэрис не хотелось выделяться или казаться чересчур важной в своем новом положении служанки владыки хаоса.

Расчесывая светлые волосы, она невольно бросила взгляд на дальний угол шкафа, где висело другое платье – лавандовое, с изящной серебряной вышивкой по лифу и рукавам. Подарок Фины к празднику Златоцветья, с любовью сшитый Талирой из тканей, которые сам Эльтар привез из одного из своих путешествий.

В том платье она была на празднике. В том платье танцевала с загадочным незнакомцем, чьи глаза с фиолетовыми искрами и странно знакомый голос до сих пор преследовали её в снах. После того вечера она ни разу не надела это платье, хотя прежде любовалась им. Теперь же оно вызывало смешанные чувства – и сладостные, и тревожные одновременно.

Кэрис решительно захлопнула дверцу шкафа. Может быть, если не надевать то платье, воспоминания постепенно поблекнут? Хотя глубоко внутри она знала, что дело не в платье, а в чём-то гораздо более важном и тревожащем.

Заплетая волосы в простую косу, Кэрис задумалась – а что, если прогулка с Эрином действительно поможет развеять тревожные мысли? Может быть, обычный день в компании обычного молодого человека – именно то, что ей сейчас нужно?

Эрин был привлекательным, с его каштановыми кудрями и тёплой улыбкой. Он много читал и знал удивительные истории о Миртемии. Он был добрым и внимательным. Любая девушка была бы счастлива от его ухаживаний…

Она вздохнула, закрепляя косу лентой цвета охры. Любая девушка, но не она. Её сердце уже совершило непростительную ошибку, устремившись туда, где не могло быть взаимности.

– Это просто наваждение, – прошептала Кэрис своему отражению в маленьком зеркале. – Я знаю его всего месяц. Это пройдёт.

Возможно, день вдали от дома Эльтара, среди поющих лилий и обычных людей, вернёт ей здравомыслие. Она накинула лёгкую шаль, взяла корзинку с фруктами и хлебом, приготовленную заботливой Финой, и направилась к выходу.

Может быть, сегодня она наконец сможет смеяться, не думая о фиолетовых глазах и серебристых волосах?

Эрин привёл их в место, от которого захватывало дух. Долина Семи Ручьёв открыла Кэрис одно из своих сокровенных чудес – скрытое в глубине леса озеро, окружённое деревьями с переливающейся изумрудно-лиловой листвой.

Вода в озере была удивительно прозрачной, словно жидкий хрусталь, отражающий лиловое небо Миртемии. По всей поверхности, как звёзды по ночному небосводу, были разбросаны водяные лилии – не обычные белые, а с опаловыми лепестками, мерцающими всеми цветами радуги.

Кэрис замерла на берегу, забыв даже дышать от восхищения. Мира и Лейн тоже стояли молча, завороженные открывшимся видом. Даже птицы, казалось, притихли, не желая нарушать волшебство момента.

Эрин осторожно снял с плеча футляр, который неизменно сопровождал его во всех путешествиях. Из бархатного нутра он бережно извлёк лютню – изящный инструмент с полированным корпусом из редкого золотистого дерева и инкрустациями из перламутра.

Кэрис вспомнила, что именно благодаря своему таланту сказителя и исполнителя Эрин завоевал первое место на состязании в праздник Златоцветья. Его баллады собственного сочинения о древних героях и забытых легендах Миртемии заставили даже старейшин Перекрёстка прослезиться.

Молодой человек присел на замшелый камень у самой кромки воды, его каштановые кудри мягко колыхались в лёгком ветерке. Пальцы с необычайной нежностью коснулись струн, извлекая тихие, хрустальные звуки. Мелодия, родившаяся под его прикосновением, была простой и в то же время завораживающей – словно голос самого леса, воплощённый в музыке.

Лейн и Мира устроились неподалёку на пледе, разложив принесённые угощения. Кэрис осталась стоять, зачарованная не только красотой озера, но и тем, как умело Эрин вплетал свою музыку в тихий шёпот листвы и мерцание воды.

Прекрасная мелодия лютни Эрина плыла над озером, но внезапно в сознании Кэрис эти звуки наложились на совсем другую музыку. Её память, словно насмехаясь над попытками забыться, услужливо подсунула воспоминание о совсем иных нотах – таинственных, неземных звуках флейты Эльтара.

По ночам, когда дом погружался в тишину, с балкона хозяйских покоев иногда доносилась музыка. Флейта владыки хаоса рождала мелодии, не похожие ни на что слышанное прежде – то пронзительно-тоскливые, словно плач по утраченным мирам, то ликующе-страстные, будто торжество самой жизни.

Кэрис часто просыпалась от этих звуков и тихо подходила к окну, слушая, затаив дыхание. Иногда ей казалось, что музыка Эльтара рассказывает историю его бесконечно длинной жизни, историю, которую не выразить словами.

Она моргнула, возвращаясь к реальности, к берегу озера, к Эрину и его лютне. Его музыка была красивой, умелой, но… обычной. Человеческой. И внезапно Кэрис поняла, что сравнение это нечестно ни к ней самой, ни к добросердечному юноше с каштановыми кудрями.

– Как красиво, Эрин, – произнесла Кэрис, усилием воли возвращаясь к настоящему моменту. Её слова относились и к чарующей музыке юноши, и к волшебному озеру, которое он им показал.

Эрин оторвал взгляд от струн и посмотрел на неё. Солнечные блики, пробивавшиеся сквозь лиловую листву, играли в его каштановых кудрях, а карие глаза светились искренней радостью.

– Не так красиво, как ты, Кэрис, – ответил он, и его пальцы извлекли из лютни особенно нежный аккорд. – Когда я впервые увидел тебя на празднике Златоцветья, мне показалось, что ты сама словно поющая лилия – такая же редкая и удивительная.

Комплимент был изящным, как и полагалось словам искусного сказителя. Кэрис улыбнулась в ответ, чувствуя одновременно благодарность за внимание и смутную вину за то, что не может ответить на него тем же чувством.

Эрин снова склонился над лютней, его пальцы пробежались по струнам, извлекая мелодию, полную тихой грусти. Взгляд карих глаз стал задумчивым, и когда он запел, его голос, обычно звонкий и сильный, звучал приглушённо, словно доверяя слушателям сокровенную тайну.

Песня рассказывала о юноше, полюбившем звезду – далёкую, недосягаемую, сияющую для всех, но не принадлежащую никому. Каждую ночь он смотрел на неё, протягивая руки к небу, но чем сильнее становилась его любовь, тем явственнее он понимал, что никогда не сможет коснуться своей возлюбленной.

В этой печальной балладе слишком явно слышался намёк на собственные чувства Эрина. Он пел, временами бросая выразительные взгляды на Кэрис, и с каждой строфой она чувствовала себя всё более неловко. Щёки её горели, а руки нервно теребили край шали.

Выручила Мира. Чуткая серланка, заметив смущение подруги, дождалась, когда последние ноты растворятся в воздухе, и звонко захлопала.

– Прекрасная песня, Эрин! – воскликнула она, подходя ближе. – Знаешь, мы с Кэрис часто говорим о ваших мирах. Расскажи, кем ты был в мире Кэрис, до того как попал в Миртемию?

– Бродячим музыкантом, – улыбнулся Эрин, отложив лютню на колени. Улыбка его стала теплее, непритворнее, когда он погрузился в воспоминания. – Пел на городских площадях, в тавернах, на ярмарках. Не слишком сытная жизнь, но свободная.

Он провёл пальцами по струнам, извлекая короткий, весёлый перебор, словно отголосок той прошлой жизни.

– А потом, – его голос стал тише, – однажды вечером я перебрал лишнего в какой-то дешёвой таверне у подножия северных гор. Тогда-то меня и сцапали какие-то громилы.

Взгляд карих глаз затуманился, словно юноша вновь переживал те страшные моменты.

– Привели в горы, где уже ждал маг в чёрном, готовый открыть Колодец.

Кэрис невольно вздрогнула, узнавая в его рассказе отражение собственной судьбы.

– Нас таких много, – продолжил Эрин, обводя взглядом слушателей. – Сироты, нищие, бродяги – те, кого никто не хватится в вашем мире, Кэрис. Их приносят в жертву, думая, что отправляют на верную гибель.

Его лицо просветлело, и он снова улыбнулся, глядя на озеро с мерцающими лилиями.

– А мы вместо гибели находим дом и счастье.

История Эрина глубоко тронула Кэрис. В его словах она узнавала собственную судьбу – страх, беспомощность, отчаяние… и затем неожиданное спасение в мире, который должен был стать местом её гибели.

Они были братьями и сёстрами по судьбе – люди, выброшенные собственным миром и принятые чужим. Глядя на счастливое лицо юноши, его тёплую улыбку, блеск жизни в карих глазах, Кэрис всем сердцем пожелала: пусть так и будет, пусть он найдёт своё настоящее счастье. Он заслуживал этого – добрый, талантливый, искренний юноша, чью привязанность она не могла разделить.

И в тот же миг она почувствовала, как её ладони странно потеплели, словно от прикосновения к углям. Тепло не было обжигающим – скорее, оно напоминало ощущение, когда зимой возвращаешься с мороза к огню. Где-то глубоко внутри её существа дрогнул отблеск скрытого огня – не яростного, как во время грозы, а мягкого, дающего жизнь.

Кэрис украдкой взглянула на свои руки – не было видимого свечения, но она точно знала: её дар отозвался на искреннее пожелание добра.

Они возвращались в дом Эльтара уже затемно. Небо Миртемии преобразилось с наступлением ночи – оно стало почти чёрным, глубоким, как бездна, по которому пробегали причудливые всполохи света: то багряные, то молочно-белые, то серебристые, словно разряды молний, застывшие во времени.

В этом странном, изменчивом свете деревья вдоль дороги отбрасывали сложные и запутанные тени, танцующие и перетекающие друг в друга. Казалось, что сам лес вокруг них был живым существом, пребывающим в вечном движении.

Мира и Лейн шли впереди, тихо переговариваясь, их силуэты, человеческие и всё же чуждые, выделялись на фоне фантасмагорического пейзажа. Кэрис и Эрин следовали за ними, сохраняя дружескую, но ощутимую дистанцию.

– Почему здесь нет солнца и звёзд? – спросила вдруг Кэрис, подняв лицо к небу, где вспыхнул особенно яркий фиолетовый всполох.

Эрин фыркнул, словно её вопрос был наивен, хотя в его голосе не было настоящей насмешки:

– Потому что это мир хаоса. Здесь нет постоянства, нет незыблемых светил, нет цикличности, к которой мы привыкли.

Мира обернулась, услышав слова Эрина. В слабом свете небесных всполохов её зелёные глаза с вертикальными зрачками казались особенно яркими.

– Но есть равновесие, благодаря господину Эльтару, – произнесла она с той особой интонацией почтения, которую всегда использовали серланы, говоря о владыке. – Прежде хаос был непредсказуем и опасен, а теперь наш мир стабилен, насколько это возможно.

Кэрис кивнула, вспоминая величественные здания, которые видела в Перекрёстке и других поселениях, где бывала с Мирой, – храмы равновесия. Они стояли в каждом крупном поселении серланов: строгие и в то же время изящные сооружения из серебристо-серого камня с высокими куполами и витражами, изображающими переплетение сил хаоса в гармоничных узорах.

Интересно, что в этих храмах не молились Эльтару напрямую. Как объяснила Мира во время их первого посещения, серланы почитали не самого владыку, а принесённое им равновесие, понимание того, что даже хаос может быть упорядочен и обуздан. Это было не поклонение, а скорее практика осознанности и принятия мира таким, какой он есть.

Мира обернулась, услышав слова Эрина. В слабом свете небесных всполохов её зелёные глаза с вертикальными зрачками казались особенно яркими.

– Но есть равновесие, благодаря господину Эльтару, – произнесла она с той особой интонацией почтения, которую всегда использовали серланы, говоря о владыке. – Прежде хаос был непредсказуем и опасен, а теперь наш мир стабилен, насколько это возможно.

Кэрис кивнула, вспоминая рассказы Миры о величественных храмах равновесия. Хотя сама она ещё не бывала нигде, кроме долины Семи Ручьев и дома Эльтара, от серланки она знала, что эти храмы возвышались в каждом крупном поселении их народа: строгие и в то же время изящные сооружения из серебристо-серого камня с высокими куполами и витражами, изображающими переплетение сил хаоса в гармоничных узорах.

Интересно, что в этих храмах, как объясняла Мира, не молились Эльтару напрямую. Серланы почитали не самого владыку, а принесённое им равновесие, понимание того, что даже хаос может быть упорядочен и обуздан. Это было не поклонение, а скорее практика осознанности и принятия мира таким, какой он есть.

Когда они подошли к границе владений Эльтара, где дорога разделялась – одна тропинка вела к дому владыки, другая обратно в Перекрёсток – настал момент прощания. Лейн и Мира отошли на несколько шагов, деликатно давая Эрину и Кэрис возможность поговорить наедине.

Эрин, нервно перебирая ремешок футляра своей лютни, посмотрел на Кэрис с надеждой в глазах.

– Когда мы снова увидимся? – спросил он, чуть понизив голос. – В долине будет праздник Первых Дождей через три дня. Будут танцы, огненные фонтаны, и я исполню новую балладу…

В его карих глазах читалось искреннее восхищение и симпатия. Кэрис невольно сравнивала это простое, человеческое чувство с тем сложным, противоречивым трепетом, который испытывала в присутствии Эльтара. Словно сопоставлять тёплый домашний очаг с бушующим штормом.

– Я не уверена, что смогу, Эрин, – мягко ответила она. – У меня много работы в доме… и занятия с господином Эльтаром.

Это была правда, но также и удобный предлог. Она не хотела давать юноше ложную надежду, но и открыто отвергать его доброту и симпатию тоже не желала.

Когда они подошли к границе владений Эльтара, где дорога разделялась – одна тропинка вела к дому владыки, другая обратно в Перекрёсток – настал момент прощания. Лейн и Мира отошли на несколько шагов, деликатно давая Эрину и Кэрис возможность поговорить наедине.

Эрин, нервно перебирая ремешок футляра своей лютни, посмотрел на Кэрис с надеждой в глазах.

– Когда мы снова увидимся? – спросил он, чуть понизив голос. – Может быть, ты придёшь на площадь Перекрёстка послушать, как я играю? Или мы могли бы снова навестить озеро, когда лилии начнут петь громче…

В его карих глазах читалось искреннее восхищение и симпатия. Кэрис невольно сравнивала это простое, человеческое чувство с тем сложным, противоречивым трепетом, который испытывала в присутствии Эльтара. Словно сопоставлять тёплый домашний очаг с бушующим штормом.

– Я не уверена, что смогу, Эрин, – мягко ответила она. – У меня много работы в доме… и занятия с господином Эльтаром.

Это была правда, но также и удобный предлог. Она не хотела давать юноше ложную надежду, но и открыто отвергать его доброту и симпатию тоже не желала.

Эрин выдержал паузу, словно пытаясь разглядеть в лице Кэрис признаки колебания. Его карие глаза на мгновение потемнели от разочарования, но затем в них вновь вспыхнул огонёк надежды.

– Я всё-таки загляну завтра – вдруг ты передумаешь! – произнёс он со вздохом, в котором смешались упрямство и лёгкая грусть.

Он улыбнулся, стараясь показать, что не воспринимает её отказ как окончательный. В его взгляде была такая искренняя симпатия, что Кэрис почувствовала укол совести. Возможно, она слишком строга к нему? Эрин был добрым, талантливым, и многие девушки в Перекрёстке были бы рады его вниманию.

Но сердцу не прикажешь, и Кэрис знала, что тратит его время и даёт напрасную надежду. И всё же она не нашла в себе сил сказать то, что положило бы конец его ухаживаниям раз и навсегда.

Когда силуэты Эрина и Лейна растворились в темноте на дороге, ведущей в Перекрёсток, Мира развернулась к Кэрис. В свете странных небесных всполохов её зелёные кошачьи глаза казались особенно проницательными.

– Ну как так, Кэрис? – спросила она с той прямотой, которая всегда отличала серланку. – Эрин – отличный парень. Талантливый, добрый, все девушки в долине заглядываются на него.

Она помолчала, внимательно изучая лицо подруги, а затем добавила с лёгкой улыбкой:

– Или у тебя кто-то ещё на уме?

Вопрос Миры, прозвучавший как безобидное поддразнивание, заставил Кэрис вздрогнуть. Неужели её чувства настолько очевидны? Неужели серланка догадалась о том, что творится в её сердце – о тех непрошеных, невозможных чувствах к существу, которое было настолько выше и могущественнее обычной смертной?

– Да о ком я могу думать! Я не знаю-то почти никого! – воскликнула Кэрис слишком быстро и громко, её голос прозвучал неестественно даже для неё самой. – Если я и думаю о чём, так это о завтрашних работах в саду и книгах господина Эльтара.

Она отвела взгляд, не в силах выдержать проницательные глаза серланки. Вместо этого Кэрис сосредоточилась на тропинке перед ними, словно боялась споткнуться в темноте.

Мира лишь понимающе улыбнулась, но не стала настаивать. В этом и заключалось её особое качество – она умела слышать не только слова, но и молчание, умела чувствовать, когда не стоит переходить границу.

Они медленно шли по тропе, ведущей к дому Эльтара, который темнел впереди величественным силуэтом на фоне хаотичного неба. В нескольких окнах мерцал свет – кто-то из обитателей дома ещё не спал, но большая часть помещений была погружена во тьму.

Они приблизились к дому, и Кэрис невольно подняла взгляд к самому высокому окну восточной башни, где располагались личные покои Эльтара. Там было темно. Спит ли он? Нуждается ли вообще в отдыхе существо, подобное ему?

Этот вопрос часто занимал её мысли. Зачем такому могущественному созданию, рождённому из самого хаоса, вести столь обычную, почти человеческую жизнь? Он ел пищу, хотя, вероятно, мог существовать и без неё. Он спал, хотя Кэрис сомневалась, что усталость могла коснуться того, кто победил Вечный Голод и усмирил хаос.

Она вспомнила случай, произошедший несколько недель назад. Кэрис подавала обед в малой столовой – простую, но изысканную трапезу из плодов Миртемии и редких ароматных хлебов, которые пекла Фина. Эльтар отведал несколько кусочков с видимым удовольствием, и Кэрис, осмелев, задала вопрос, давно её мучивший.

– Господин, – произнесла она тогда, – вам действительно нужна пища?

Фиолетовые глаза обратились к ней с лёгким удивлением, а затем в них промелькнуло что-то, похожее на веселье.

– Телесная оболочка имеет как свои недостатки, так и свои преимущества, – ответил он, отпивая из кубка. – В ней я могу испытать то, что недоступно в иной форме.

Он не стал объяснять подробнее, но Кэрис запомнила эти слова. Значит, даже для существа, рождённого из хаоса, физические ощущения представляли какой-то интерес, какую-то ценность, которой он не желал лишаться.

В последующие дни Кэрис погрузилась в изучение книг с небывалым усердием. Часами она сидела в своей комнате, окружённая древними фолиантами, делая выписки на листах пергамента, сопоставляя разрозненные фрагменты знаний об Изначальном Огне.

“Проявления стихийных сил напрямую связаны с внутренними состояниями носителя”, – утверждал один трактат. “Резонанс между носителем дара и другими хаотическими проявлениями усиливает потенциал силы”, – говорилось в другом.

Постепенно перед Кэрис вырисовывалась более чёткая картина. Её дар пробуждался в моменты сильных эмоциональных переживаний, особенно когда рядом присутствовали другие проявления хаоса – цветы в саду, гроза, или… сам Эльтар. Эта последняя мысль заставляла её сердце биться чаще.

На вечерних занятиях в библиотеке она осторожно делилась с Эльтаром своими наблюдениями и догадками, но тщательно избегала упоминаний о том, какие именно эмоции вызывает у неё его присутствие.

– Я заметила, что огонь откликается на мои чувства, особенно сильные, – говорила она, глядя на раскрытую книгу, а не на своего наставника. – Гнев, решимость, желание защитить… всё это словно подпитывает пламя внутри.

Эльтар слушал её с обычной невозмутимостью, лишь иногда задавая вопросы, которые заставляли её идти глубже в своих размышлениях.

– Ты должна больше соприкасаться с тем, что тебя будоражит, – сказал он однажды, когда она замолчала, не зная, как продолжить. – Избегая сильных эмоций, ты лишаешь себя возможности полностью раскрыть свой дар.

От этих слов Кэрис становилось нехорошо. Буквально следовать его совету означало бы встретиться лицом к лицу с теми чувствами, которые она так старательно скрывала даже от самой себя. Нет, проще было оставаться на безопасном расстоянии, говорить об огне абстрактно, теоретически.

Дни Кэрис проходили в привычных заботах – работа в саду, уборка в доме, помощь Фине на кухне. Утром она подстригала своенравные лунные лозы, в полдень помогала готовить обед, после занималась зимним садом, где кристаллические ледоцветы теперь встречали её мелодичным перезвоном.

Читать ей удавалось лишь урывками – полчаса перед сном, минуты отдыха в саду, редкие послеобеденные часы, когда Фина настаивала, чтобы она “присела хоть ненадолго с книгой, а то руки совсем загрубеют”.

Но даже эти короткие периоды чтения позволили ей сделать важные открытия. “Проявления стихийных сил напрямую связаны с внутренними состояниями носителя”, – узнала она из одного трактата. “Резонанс между носителем дара и другими хаотическими проявлениями усиливает потенциал силы”, – говорилось в другом.

Постепенно Кэрис стала понимать, что её дар пробуждался в моменты сильных эмоциональных переживаний, особенно когда рядом присутствовали другие проявления хаоса – цветы в саду, гроза, или… сам Эльтар. Эта последняя мысль заставляла её сердце биться чаще.

На вечерних занятиях в библиотеке она осторожно делилась с Эльтаром своими наблюдениями, но тщательно избегала упоминаний о том, какие именно эмоции вызывает у неё его присутствие.

– Я заметила, что огонь откликается на мои чувства, особенно сильные, – говорила она, глядя на раскрытую книгу, а не на своего наставника.

Эльтар слушал её с обычной невозмутимостью, лишь иногда задавая вопросы, которые заставляли её идти глубже в своих размышлениях.

– Ты должна больше соприкасаться с тем, что тебя будоражит, – сказал он однажды.

От этих слов Кэрис становилось нехорошо. Буквально следовать его совету означало бы встретиться лицом к лицу с теми чувствами, которые она так старательно скрывала даже от самой себя.

Вечер уже опустился на Грозовые Земли, и Кэрис готовилась ко сну. Она расчесала волосы, переоделась в ночную рубашку и уже откинула одеяло, как вдруг до её слуха донеслись необычные звуки.

Сначала это были мягкие переборы струн — неторопливые, словно музыкант настраивал инструмент. Затем полилась мелодия, нежная и одновременно страстная, странно диссонирующая с ночной тишиной владений Эльтара.

Кэрис застыла, прислушиваясь. А когда к музыке присоединился голос — чистый, красивый тенор, поющий о неразделённой любви и вечной верности — она изумлённо бросилась к окну.

Внизу, в свете лунных лоз, серебрившихся в ночной темноте, стоял Эрин. Юноша, запрокинув голову, самозабвенно исполнял любовную балладу, перебирая струны своей лютни с таким мастерством, что даже ночные птицы Миртемии, казалось, примолкли, заслушавшись.

В других окнах дома тоже появились лица — Мира высунулась по пояс, широко улыбаясь и прижимая руки к груди, словно наблюдала самое романтичное зрелище в мире. Из окна кухни выглянула Фина, её жёлтые глаза блеснули в темноте с любопытством и лёгким беспокойством.

Это было уже слишком! Щёки Кэрис запылали от смущения и досады. Не задумываясь, она схватила шерстяную шаль, накинула её поверх ночной рубашки и бросилась прочь из комнаты.

По винтовой лестнице она сбежала вниз, чуть не столкнувшись с заспанным Карном, который тоже вышел посмотреть, что за шум. Выскочив через боковую дверь в сад, Кэрис почувствовала прохладу ночного воздуха, но не замедлила шага.

– Эрин! – воскликнула она, подбегая к юноше, который при виде её преобразился – лицо его просияло, а в глазах зажглась надежда. – Ты разбудил весь дом! Господин будет гневаться!

В лунном свете и серебристом сиянии лоз, её фигура в развевающейся белой рубашке и наспех накинутой шали должна была выглядеть эфемерно, почти призрачно. Но в данный момент Кэрис была слишком взволнована, чтобы думать о своём внешнем виде.

Она невольно бросила тревожный взгляд на самое высокое окно восточной башни – там, где располагались покои Эльтара. Оно оставалось тёмным, но от этого Кэрис не стало спокойнее.

– Хватит! – воскликнула Кэрис, скрестив руки на груди и плотнее запахивая шаль. – Мне тоже надо поспать. Завтра рано вставать.

Но вместо раскаяния или смущения Эрин весело блеснул глазами. В свете мерцающих лунных лоз Кэрис заметила, что его зрачки расширены, а на щеках играет нехарактерный для него румянец. От юноши исходил лёгкий аромат сладкого вина – особого напитка долины, который делали из плодов, растущих только в Миртемии.

“Вот оно что,” – подумала Кэрис с досадой. – “Набрался храбрости в винном кувшине.”

В обычное время Эрин был слишком застенчив для подобных выходок. Должно быть, он долго собирался с духом, прежде чем решиться на такой романтический жест, и не нашёл иного способа преодолеть свою робость, кроме как выпить для храбрости.

– Кэрис! – воскликнул Эрин с той особой пьяной искренностью, которая не знает преград и сомнений. Он отложил лютню на ближайший камень и шагнул к ней, протягивая руки. – Всего лишь один поцелуй!

Его глаза горели в полумраке, выражение лица стало одновременно мечтательным и решительным. Вино явно придало ему смелости, о которой он завтра, вероятно, пожалеет.

Кэрис невольно отступила, чувствуя, как горят щёки от смущения и досады. Ситуация становилась всё более неловкой. В окнах дома отчётливо виднелись наблюдатели – Мира прикрыла рот ладонью, словно сдерживая смешок, а Фина покачивала головой с материнской укоризной.

Лунные лозы, словно чувствуя напряжение момента, начали мерцать ярче, окутывая сад серебристым свечением. В их свете Кэрис остро осознавала, насколько неподобающе она сейчас выглядит – в ночной рубашке, с распущенными волосами, наедине с юношей, который явно потерял голову от вина и безответной симпатии.

С приближением Эрина весь сад словно ожил, отвечая на бурю эмоций, бушевавшую в сердце Кэрис. Цветы хаоса, обычно дремлющие в ночное время, внезапно пробудились.

За каменной оградой Гнев Бури – алые с чёрными прожилками бутоны – распустились полностью, реагируя на раздражение и негодование девушки. Их лепестки дрожали, словно от порывов невидимого ветра.

Рядом заалели угольным светом цветы Огненной Тьмы, отзываясь на сложный коктейль из смущения, досады и того неосознанного внутреннего жара, который всегда пробуждался в ней в моменты сильных переживаний.

Даже обычно спокойные декоративные растения зашелестели листвой без единого дуновения ветра, будто шептались о происходящем.

Кэрис ощущала, как внутри нарастает паника. Она испытывала жалость к Эрину – завтра бедняга будет корить себя за эту выходку. Досаду – ну почему именно сегодня и именно так? Гнев – неужели он не понимает, в какое неловкое положение её ставит?

Но главным был страх – не за себя, а перед реакцией Эльтара. Что, если хозяин дома услышит шум и выйдет? Что он подумает, увидев её в ночной рубашке с юношей в саду? Не решит ли он, что она недостойна быть его ученицей? Не прогонит ли из дома?

– Эрин! Иди домой! – произнесла Кэрис с отчаянием в голосе, отступая ещё на шаг. Лунный свет и сияние волшебных растений безжалостно подчёркивали её испуганное лицо и защитный жест, которым она придерживала шаль. – Ты перебрал сегодня!

Её слова прозвучали громче, чем она намеревалась – почти как крик. В ночной тишине сада они эхом отразились от стен дома, и Кэрис в панике бросила взгляд на тёмное окно башни, словно ожидая, что в любой момент там появится фигура Эльтара.

Подобно камертону, настроенному на её эмоции, сад отвечал на её растущий страх – лунные лозы мерцали всё тревожнее, их серебристый свет превратился в пульсирующее сияние. Цветы хаоса за оградой раскачивались в такт её учащённому сердцебиению, а в воздухе повисло почти осязаемое напряжение.

– Ну почему ты так жестока? – простонал Эрин, его лицо исказилось от обиды и непонимания. Вино и отказ сделали его эмоции преувеличенно драматичными. – Я ведь только хотел…

Он снова шагнул к ней, и в этот момент Кэрис почувствовала, как внутри разливается знакомый жар – не обжигающий, но настойчивый, нарастающий с каждым ударом сердца. Тепло растекалось по всему телу, поднимаясь от груди к плечам, рукам, достигая даже кончиков волос, которые, казалось, вот-вот затрепещут от невидимого жара.

Это было похоже на то ощущение, которое она испытала во время грозы, когда спасала дерево, но теперь огонь внутри был вызван не гневом или страхом потери, а паникой и отчаянным желанием разрешить эту ситуацию.

– Эрин, я хочу, чтобы ты успокоился! – произнесла она отчётливо, каждое слово звенело в ночном воздухе с особенной силой.

И что-то изменилось в самом тоне её голоса – он приобрёл странную глубину и властность, словно говорила не юная девушка, а кто-то гораздо более древний и могущественный. Сад замер, затаил дыхание, ожидая, что произойдёт дальше.

В следующее мгновение произошло нечто невероятное – Эрин внезапно замер на полуслове, его глаза широко распахнулись в изумлении, а затем веки отяжелели. Он пошатнулся и рухнул ничком прямо в траву, лютня с глухим звуком упала рядом.

Кэрис в ужасе вскрикнула и бросилась к нему. Огонь внутри неё мгновенно погас, сменившись ледяным страхом. Что она наделала? Неужели её сила причинила ему вред? Не убила же она его?!

Дрожащими руками она перевернула Эрина на спину. С облегчением она увидела, что его грудь мерно вздымается и опускается. На лице юноши застыло выражение полного умиротворения. Он спал – глубоко и безмятежно, словно младенец.

Цветы сада, мгновение назад бушевавшие в такт её эмоциям, теперь постепенно успокаивались. Лунные лозы вернулись к своему обычному серебристому мерцанию, а цветы хаоса сложили лепестки, словно удовлетворённые увиденным представлением.

– Что с ним? – раздался встревоженный голос Миры.

Кэрис обернулась и увидела серланку, которая выбежала в сад через боковую дверь. Её зелёные глаза тревожно поблёскивали в лунном свете, а золотистый мех на голове был взъерошен – видимо, она наблюдала всю сцену из окна и поспешила на помощь, когда Эрин рухнул на землю.

Мира подбежала к ним, опустилась на корточки рядом с распростёртым юношей и внимательно всмотрелась в его безмятежное лицо. Её тревога сменилась удивлением, а затем понимающей усмешкой.

– Да он спит! – воскликнула она с облегчением и лёгким возмущением одновременно. – Это же надо так набраться!

Серланка покачала головой, явно сделав собственные выводы о причине столь внезапного сна молодого человека. Кэрис почувствовала странное облегчение – Мира, похоже, не догадывалась об истинной причине произошедшего, списав всё на действие выпитого Эрином вина.

Мира выпрямилась и скрестила руки на груди, окидывая спящего Эрина практичным взглядом хозяйки, решающей, что делать с неожиданной проблемой.

– Пусть спит прямо тут, – заявила она с решительностью, свойственной серланам. – Ночи сейчас не такие уж холодные. Не тащить же нам его в дом.

Она подмигнула Кэрис и добавила с лёгкой усмешкой:

– Если проснётся, то скорее всего опять начнёт или петь, или приставать к тебе. А нам только шума недоставало.

Кэрис колебалась. Оставить человека спать в саду казалось ей не совсем правильным, но в словах Миры был резон. К тому же, она понимала, что Эрин не просто спит – его погрузил в сон её собственный дар, и она понятия не имела, когда юноша проснётся и в каком состоянии будет.

Лунные лозы, словно услышав разговор, изогнулись ниже, окутывая спящего своим мягким сиянием. Странные цветы Миртемии, росшие вдоль дорожек, приоткрыли свои ночные бутоны, наполняя воздух тонким ароматом, напоминающим смесь жасмина и чего-то неуловимо чуждого.

– Здесь безопасно, – добавила Мира, заметив беспокойство на лице Кэрис. Её голос звучал уверенно, с той особой интонацией, которая появлялась у серланов, когда они говорили о владениях Эльтара. – Ничего с ним не будет.

И действительно, сад хозяина этих земель был, пожалуй, самым безопасным местом во всей долине. Несмотря на хаотическую природу многих растений, здесь царил порядок, установленный волей владыки. Даже самые капризные и опасные цветы подчинялись определённым правилам, и никакая дикая тварь не осмелилась бы проникнуть за границы этого защищённого пространства.

Сад будто бы подтверждал слова Миры – лунные лозы сплелись над спящим Эрином подобием серебристого полога, ночные цветы источали успокаивающий аромат, а трава под юношей, казалось, стала мягче, принимая форму его тела.

Кэрис поспешила обратно в дом, провожаемая понимающим взглядом Миры. Едва переступив порог, она прислонилась к стене и глубоко вздохнула. Произошедшее в саду казалось ей одновременно и невероятным, и пугающим. Её дар проявился снова, на этот раз безо всякого сознательного усилия с её стороны – простые слова обрели силу заклинания.

Ноги подкашивались, пальцы всё ещё слегка подрагивали, а внутри разливалась странная, опустошающая слабость. Кэрис начала медленно подниматься по винтовой лестнице, ведущей в восточное крыло, где располагалась её комната.

Мысли лихорадочно метались в голове. Что она скажет Эрину, когда тот проснётся? Как объяснит произошедшее? И главное – что скажет Эльтару, если он узнает о ночном происшествии?

Поглощённая тревожными размышлениями, она поднялась на площадку между вторым и третьим этажом, и её сердце едва не остановилось. В нескольких шагах от неё, невозмутимый и загадочный, стоял Эльтар.

Его высокая фигура, казалось, соткалась из теней и лунного света, проникавшего через узкое окно лестничной клетки. Серебристые волосы свободно струились по плечам, а фиолетовые глаза светились в полумраке с непостижимой интенсивностью. На нём были чёрные одежды с серебряной вышивкой, будто он вовсе не собирался отдыхать этой ночью.

Кэрис поспешила обратно в дом, провожаемая понимающим взглядом Миры. Едва переступив порог, она прислонилась к стене и глубоко вздохнула. Произошедшее в саду казалось ей одновременно и невероятным, и пугающим. Её дар проявился снова, на этот раз безо всякого сознательного усилия с её стороны – простые слова обрели силу заклинания.

Ноги подкашивались, пальцы всё ещё слегка подрагивали, а внутри разливалась странная, опустошающая слабость. Кэрис начала медленно подниматься по винтовой лестнице, ведущей в восточное крыло, где располагалась её комната.

Мысли лихорадочно метались в голове. Что она скажет Эрину, когда тот проснётся? Как объяснит произошедшее? И главное – что скажет Эльтару, если он узнает о ночном происшествии?

Поглощённая тревожными размышлениями, она поднялась на площадку между вторым и третьим этажом, и её сердце едва не остановилось. В нескольких шагах от неё, невозмутимый и загадочный, стоял Эльтар.

Его высокая фигура, казалось, соткалась из теней и фиолетового света, проникавшего через узкое окно лестничной клетки – отражение энергетических всполохов, бегущих по ночному небу Миртемии. Серебристые волосы свободно струились по плечам, а фиолетовые глаза светились в полумраке с непостижимой интенсивностью. На нём были чёрные одежды с серебряной вышивкой, будто он вовсе не собирался отдыхать этой ночью.

– Господин! – вырвалось у Кэрис, и она почувствовала, как сердце пропустило удар, а затем забилось с такой силой, что, казалось, готово было выскочить из груди.

Она инстинктивно прижала руку к горлу, словно пытаясь удержать крик, а другой рукой крепче стиснула шаль, отчаянно осознавая, что стоит перед владыкой этого дома в ночной рубашке, с распущенными волосами, ещё не остывшая от волнения в саду.

Пульсирующий фиолетовый свет от всполохов на ночном небе, проникающий через узкое окно, падал на лицо Эльтара, делая его черты ещё более нечеловеческими, чем обычно. В этом призрачном освещении его глаза казались двумя тёмными омутами, в глубине которых танцевали фиолетовые искры.

Знал ли он о том, что произошло в саду? Видел ли, как она использовала свой дар? Осуждал ли её за недостойное поведение?

– Дар проявляет себя всё чаще? – спросил Эльтар так спокойно и обыденно, словно они встретились не посреди ночи на тёмной лестнице, а сидели на привычном занятии в библиотеке.

В его голосе не было ни упрёка, ни насмешки, ни даже любопытства – лишь то же невозмутимое внимание, с которым он всегда наблюдал за её прогрессом. Но в самой формулировке вопроса крылось понимание – он знал, что произошло в саду. Или догадывался.

Кэрис застыла на ступеньке, не зная, что ответить. Её щёки пылали от смущения, а сердце всё ещё отбивало лихорадочный ритм. Она ожидала выговора, порицания за неподобающее поведение, раздражения из-за шума… но не этого спокойного, почти будничного вопроса о её даре.

В этот момент тени, всегда окружавшие Эльтара подобно плащу, пришли в движение. Они расплелись, отделились от его фигуры и плавно скользнули к Кэрис – как живая субстанция, обладающая собственным сознанием и волей. Это была ожившая тьма, но странным образом не вызывающая страха – в её движениях чувствовалось скорее любопытство, чем угроза.

Одна из теневых лент приблизилась к Кэрис, замерла в нескольких сантиметрах от её лица, словно изучая. Девушка чувствовала исходящую от неё прохладу – не ледяную, а освежающую, как дуновение ветра в жаркий день.

Кэрис облизала внезапно пересохшие губы, завороженная этим проявлением истинной сущности Эльтара.

– К-кажется, да, – произнесла она, с трудом находя слова. – Но я не уверена, господин.

Фиолетовые всполохи за окном участились, освещая лестницу странным, пульсирующим светом. В этих мистических вспышках тени вокруг Эльтара казались почти материальными – сгустками первозданного хаоса, обретшими форму.

А потом тени коснулись её. Несмотря на свою бесплотность, они ощущались физически – как прикосновение чего-то невесомого и мягкого, словно шёлк, сотканный из сумерек и прохладного ветра. Одна из теневых лент скользнула по щеке Кэрис, другая – вдоль обнажённой руки, третья мягко коснулась шеи, где лихорадочно билась жилка.

В этих прикосновениях не было угрозы – только странная, почти мечтательная нежность, будто тени ласкали её, изучая. Они оставляли за собой ощущение прохлады и покалывания, как если бы кожа на миг соприкоснулась с самой сущностью хаоса, усмирённого и подчинённого воле Эльтара.

Кэрис замерла, боясь пошевелиться. По её телу пробежала дрожь – не от страха, а от чего-то гораздо более сложного и глубокого. Она чувствовала, что эти тени – часть истинного Эльтара, его неприкрытая суть, скрытая за человеческой оболочкой.

И на эту истинную сущность Эльтара что-то глубоко внутри Кэрис откликнулось – уже знакомым огнём и томлением, неведомой сладостью и смутным ожиданием чего-то неизбежного. Словно две стихии, встретившись, узнавали друг друга.

Внутреннее пламя, её дар, поднималось навстречу теням, не обжигая, но согревая. Тонкая ткань ночной рубашки не могла скрыть едва заметное свечение – нежный, тёплый ореол, проступающий изнутри, отвечающий на прикосновения тьмы.

Тени продолжали своё исследование – они очертили контуры её тела, скользнули по ногам и выше, словно картографируя источники пламени внутри неё. Там, где они касались, кожа покрывалась мурашками, а внутренний жар усиливался.

Глаза Эльтара светились в темноте лестничной площадки – два фиолетовых огня, в глубине которых таились вселенные и эпохи.

– Не отрицай и наблюдай, – повторил он, и его голос, тихий и низкий, таил в себе что-то более глубокое и невысказанное, словно эти простые слова были лишь вратами к гораздо более сложной истине.

Она не могла пошевелиться. Тело словно застыло между двумя состояниями – обычной материей и чем-то иным, более текучим и отзывчивым к прикосновениям теней. Где-то на краю сознания плескался страх – происходящее было слишком невероятно, оно выходило за рамки всего привычного и понятного для Кэрис.

Простая девушка из Старого Истока, она никогда не представляла себе подобных ощущений. Тени Эльтара – сама суть хаоса, укрощённая и направленная его волей – ласкали и трогали её, словно стремясь пробудить каждую частицу внутреннего пламени в её существе.

И пламя отвечало, разгораясь всё ярче. С этим растущим огнём нарастало и странное напряжение – не болезненное, но настойчивое, словно тугая струна натягивалась внутри, готовая зазвучать неведомой мелодией. Жар сосредотачивался в центре груди, разливался по венам, достигал кончиков пальцев, которые, казалось, вот-вот начнут светиться в темноте.

– Направляй, – услышала она голос Эльтара, проникающий не только в уши, но, казалось, прямо в сознание.

Это последнее слово его наставления – “не отрицай, наблюдай, направляй” – прозвучало сейчас как ключ, отпирающий запретную дверь. Его тон был мягким, но в нём слышалась та особая властность, которая была сутью его существа – древнего, могущественного, познавшего тайны мироздания.

Тени вокруг неё замерли на мгновение, словно ожидая ответа, а затем снова пришли в движение – более настойчивое, почти требовательное, пробуждающее внутреннее пламя там, где оно дремало, не познанное, не использованное.

Кэрис почувствовала, как внутри нарастает давление – огонь искал выхода, стремился соединиться с тенями, завершить начатый танец. Её дыхание стало прерывистым, а пальцы невольно сжались и разжались, как будто пытаясь ухватить что-то неосязаемое, управлять тем, что ещё только формировалось в её существе.

И она последовала за этим огнем.

Перестав сопротивляться и анализировать, Кэрис отпустила контроль и позволила своему дару течь свободно, довериться древнему инстинкту, который шептал изнутри. Внутреннее пламя хлынуло по венам, заструилось под кожей, достигло кончиков пальцев и вырвалось наружу – не яростным взрывом, а мягким, тёплым светом.

Золотисто-оранжевое сияние окутало её руки, заструилось вверх по рукам, заиграло в волосах. Оно было не обжигающим, а живительным, словно весеннее солнце после долгой зимы. Этот огонь встречался с тенями Эльтара, переплетался с ними, образуя невероятный танец света и тьмы, огня и хаоса.

Кэрис почувствовала, как исчезает граница между ней и внешним миром. Она ощущала тени Эльтара так, словно они были продолжением её рук, а её огонь становился частью его сущности. Это было глубочайшее познание – не физическое, но куда более интимное.

Глаза Эльтара вспыхнули ярче, его лицо на мгновение изменилось – маска невозмутимости спала, уступив место выражению, в котором смешались удивление, одобрение и что-то ещё, более глубокое и личное. Тени вокруг него завибрировали, словно отзываясь на её дар.

– Огненная тьма, – произнёс он голосом, который казался одновременно и шёпотом, и громом, отдающимся в самой глубине её существа.

Кэрис вздрогнула от этих слов. Огненная Тьма – название тех самых цветов хаоса, что пробуждали в ней странное томление и жар. Но сейчас эти слова звучали иначе – как определение того, что происходило между ними: слияние его теней и её пламени, танец противоположностей, находящих друг в друге не врага, а дополнение.

– Сочетание одного и другого рождают страсть, – продолжил Эльтар, и в его фиолетовых глазах отражался огонь Кэрис, делая их похожими на аметистовые звёзды.

В этот момент Кэрис поняла – то, что она ощущала рядом с ним всё это время, не было лишь глупым человеческим увлечением. Это был резонанс между их сущностями, отклик огня на хаос, из которого он когда-то родился. И возможно… возможно, был и ответный отклик хаоса на огонь.

Его тени вновь коснулись её, но на этот раз их прикосновения изменились – они больше не разжигали внутренний огонь, а словно успокаивали его, укрывали, защищали как драгоценный дар. Они скользнули по разгорячённым щекам Кэрис, прохладные и нежные, словно прощальное касание.

Мгновение растянулось, наполненное невысказанным пониманием и новым, глубоким знанием о природе её дара и его связи с самой сущностью Эльтара.

А затем владыка хаоса сделал шаг назад, и тени вернулись к нему, вновь став частью его силуэта. Без единого слова он развернулся и начал подниматься вверх по винтовой лестнице, к своим покоям в восточной башне.

Фиолетовый свет от всполохов за окном на мгновение очертил его стройную фигуру – серебристые волосы, струящиеся по спине, гордую осанку, тени, колеблющиеся вокруг него подобно невидимому плащу. А затем он растворился в темноте верхнего пролёта, оставив Кэрис одну с переполнявшими её чувствами и новым, опьяняющим осознанием собственной силы.

Как только Эльтар исчез из виду, силы оставили Кэрис. Она тяжело привалилась к каменной стене лестницы, чувствуя, как дрожат ноги, едва удерживающие её вес. Сердце билось медленно и тяжело, словно наполненное новым, густым огнём, а кожа всё ещё помнила прикосновения теней.

Самым сильным было ощущение странной, невероятной близости с Эльтаром – не физической, но гораздо более глубокой. Словно их сущности на мгновение соприкоснулись и узнали друг друга, словно между ними образовалась связь, которую невозможно разорвать.

Это было чувство полного единения и одновременно – абсолютной обнажённости перед ним. Будто он увидел её насквозь, прочитал все тайные желания, все страхи, все то, что она так старательно скрывала даже от самой себя. Он видел её настоящую – со всеми её слабостями и силой, с её неуместной привязанностью к нему, с её неосознанным даром.

Или же… он всегда так видел её? С самого начала, с того момента, как она очнулась в его саду после падения в Тёмный Колодец? Возможно, он знал о её чувствах к нему задолго до того, как она сама осмелилась признаться в них себе?

На нетвёрдых ногах Кэрис побрела к своей комнате, одной рукой придерживаясь за стену для равновесия. Каждый шаг отдавался странной лёгкостью, будто гравитация ослабла – последствие той мощной энергии, что текла через неё минуты назад.

Закрыв за собой дверь, она бессильно опустилась на край кровати. Её тело ощущалось одновременно исчерпанным и наполненным жизнью, словно она пробежала огромное расстояние, но вместо усталости чувствовала лишь прилив сил.

Она ещё не понимала, как относиться к случившемуся. Произошло то, что она втайне хотела – настоящая связь с Эльтаром, прикосновение к его истинной сущности. Но это случилось слишком неожиданно, слишком необычным образом, слишком… интимно.

Как теперь ей смотреть на Эльтара? Как сидеть напротив него в библиотеке, обсуждая книги об Изначальном Огне, словно ничего не произошло? Как скрыть то знание, которое теперь жило в ней – знание о том, что её пламя и его тени тянутся друг к другу, словно давно разлучённые части единого целого?

Решив отложить такие сложные думы до завтра, Кэрис глубоко вздохнула и легла в постель. Она натянула одеяло до подбородка, словно пытаясь защититься от собственных мыслей и чувств, бурлящих внутри.

Но сон не шёл. Каждый раз, когда она закрывала глаза, перед внутренним взором возникали фиолетовые глаза Эльтара, светящиеся в темноте лестницы. Она снова чувствовала прикосновения теней к своей коже, вспоминала, как внутреннее пламя откликалось на них, создавая тот удивительный танец света и тьмы.

Её тело всё ещё хранило память о странном единении – кончики пальцев временами покалывало, а под кожей словно перекатывались искры. Для дара, пробуждённого всего несколько недель назад, это было слишком сильное проявление, словно что-то внутри неё окончательно пробудилось сегодня и не собиралось вновь погружаться в сон.

Кэрис уснула лишь когда первые фиолетовые всполохи нового дня начали проникать сквозь занавески. Казалось, она едва сомкнула глаза, но когда пробудилась, солнечные лучи уже заливали комнату тёплым светом.

Странно, но несмотря на бессонную ночь, она чувствовала себя отдохнувшей, как никогда в жизни. Каждая клеточка тела была наполнена энергией, каждый вдох казался глубже и полнее. Вчерашнее взаимодействие с Эльтаром, слияние её огня с его тенями, словно перезарядило её существо, наполнив новой силой.

Она потянулась, наслаждаясь этим необычным ощущением, когда до неё донеслись голоса из сада. Один принадлежал Мире – её звонкий смех невозможно было не узнать. А второй…

Кэрис резко села в постели. Эрин! Воспоминания прошлой ночи хлынули потоком – серенада под окном, её отчаянная просьба успокоиться, внезапное проявление дара, и юноша, рухнувший без чувств на траву.

Она вскочила, лихорадочно натягивая первое попавшееся платье. Не тратя времени на причёску, она выбежала из комнаты и помчалась вниз, прыгая через ступеньки, чудом не споткнувшись о подол.

Кэрис уснула лишь когда первые фиолетовые всполохи нового дня начали проникать сквозь занавески. Казалось, она едва сомкнула глаза, но когда пробудилась, комнату уже заливал розово-золотистый свет утренней Миртемии, похожий на вечную зарю.

Странно, но несмотря на бессонную ночь, она чувствовала себя отдохнувшей, как никогда в жизни. Каждая клеточка тела была наполнена энергией, каждый вдох казался глубже и полнее. Вчерашнее взаимодействие с Эльтаром, слияние её огня с его тенями, словно перезарядило её существо, наполнив новой силой.

Она потянулась, наслаждаясь этим необычным ощущением, когда до неё донеслись голоса из сада. Один принадлежал Мире – её звонкий смех невозможно было не узнать. А второй…

Кэрис резко села в постели. Эрин! Воспоминания прошлой ночи хлынули потоком – серенада под окном, её отчаянная просьба успокоиться, внезапное проявление дара, и юноша, рухнувший без чувств на траву.

Она вскочила, лихорадочно натягивая первое попавшееся платье. Не тратя времени на причёску, она выбежала из комнаты и помчалась вниз, прыгая через ступеньки, чудом не споткнувшись о подол.

Выбежав в сад, Кэрис увидела Эрина и Миру, сидящих на каменной скамье среди лунных лоз. В розово-золотистом утреннем свете Миртемии лозы утратили своё серебристое сияние, но их изогнутые стебли всё равно мягко переливались перламутром.

При виде Кэрис Эрин вскочил на ноги. Его каштановые кудри были растрёпаны, глаза покраснели, а лицо выражало такое глубокое раскаяние, что девушка невольно замедлила шаг. Он сложил руки, как при молитве, и почти бросился к ней навстречу.

– Прости меня, Кэрис! – простонал он с таким искренним отчаянием, что на миг ей стало его жаль. – Я вёл себя непростительно! Не знаю, что на меня нашло… это вино… и моя глупость…

Он выглядел таким несчастным, что сердитые слова, которые Кэрис готовила всю дорогу вниз по лестнице, так и остались невысказанными. За его спиной Мира с трудом сдерживала улыбку, но в глазах серланки читалось одобрение – Эрин, похоже, провёл всё утро, принося ей свои извинения.

Кэрис посмотрела на юношу, всё ещё чувствуя смущение от воспоминаний о вчерашнем, но уже без гнева. В утреннем свете Миртемии происшествие казалось каким-то далёким и менее значительным после того, что случилось позже на лестнице.

– Хорошо, – произнесла она, удивляясь спокойствию в собственном голосе. – Я тебя прощаю.

Эрин выдохнул с таким облегчением, словно ожидал как минимум пожизненного изгнания из владений Эльтара.

– Но больше так не делай! – добавила Кэрис, слегка нахмурившись. – Ты никому не давал спать!

Мира за спиной Эрина подавила смешок, явно находя ситуацию более забавной, чем серьёзной. Кэрис поймала её взгляд, и на секунду между ними возникло молчаливое понимание – обе знали, что виной внезапному сну юноши были не только выпитые им кубки вина.

Эрин просиял, увидев, что его извинения приняты. В его карих глазах вновь зажёгся знакомый Кэрис огонёк воодушевления – это выражение она уже не раз наблюдала, когда юноша говорил о музыке или готовился к выступлению.

– Позволь мне загладить свою вину! – со страстью произнёс он, прижимая руку к сердцу театральным жестом, выдававшим в нём прирождённого сказителя. – Приходите завтра на главную площадь Перекрёстка. Я буду выступать, и все песни хочу посвятить Кэрис…

Девушка почувствовала, как краснеют щёки. После вчерашней встречи с Эльтаром на лестнице, после того как её дар соприкоснулся с его сущностью, искреннее, но наивное восхищение Эрина казалось странно неуместным, почти детским. Как объяснить ему, что внутри неё что-то фундаментально изменилось за эту ночь? Что ей открылось нечто большее, чем простые человеческие чувства?

Эрин просиял, увидев, что его извинения приняты. В его карих глазах вновь зажёгся знакомый Кэрис огонёк воодушевления – это выражение она уже не раз наблюдала, когда юноша говорил о музыке или готовился к выступлению.

– Позволь мне загладить свою вину! – со страстью произнёс он, прижимая руку к сердцу театральным жестом, выдававшим в нём прирождённого сказителя. – Приходите завтра на главную площадь Перекрёстка. Я буду выступать, и все песни хочу посвятить Кэрис…

Девушка почувствовала, как краснеют щёки. В его предложении чувствовалась искренность, и она не хотела обидеть юношу отказом. Несмотря на случившееся ночью, Эрин был хорошим человеком и талантливым музыкантом. После вчерашних событий всё казалось иным, словно мир вокруг изменил краски, но доброта Кэрис к окружающим осталась прежней.

– Хорошо, мы придём, – кивнула она, решив, что визит на площадь Перекрёстка не будет большой жертвой, а Эрину доставит радость.

При этих словах лицо юноши буквально преобразилось – он засиял, как начищенный чайник, всё смущение и раскаяние исчезли, уступив место чистому, ничем не замутнённому восторгу. Глаза его заблестели, а улыбка стала такой широкой, что, казалось, вот-вот не поместится на лице.

– Вы не пожалеете! – воскликнул он, подпрыгнув на месте. – Я подготовлю такое выступление, которого долина ещё не видела! Новые баллады, новые мелодии…

Мира рассмеялась, наблюдая эту сцену со своего места на скамейке. Кэрис тоже не могла сдержать улыбки, глядя на искреннюю радость Эрина. Его энтузиазм был по-своему трогательным, и она была рада, что их дружба не пострадала из-за вчерашнего недоразумения.

Вскоре все вернулись к своим обычным делам. Эрин, окрылённый прощением и обещанием Кэрис посетить его выступление, отправился в Перекрёсток готовиться к завтрашнему дню. Мира занялась стиркой, а Фина кухонными хлопотами.

Кэрис, как обычно, работала в саду – подстригала лунные лозы, полола дорожки, собирала созревшие плоды с причудливых деревьев Миртемии. Но её руки двигались словно сами по себе, механически выполняя привычную работу, в то время как мысли то и дело возвращались к ночному происшествию на лестнице.

Эльтар и его тени. Прикосновения, которые не были физическими, но ощущались глубже, чем любое прикосновение кожи к коже. Слияние его хаоса с её огнём. То странное, невероятное чувство единения, которое она испытала.

Работая, она прислушивалась к своему телу, пытаясь уловить проблески вчерашнего огня. И действительно – стоило ей вспомнить фиолетовые глаза Эльтара, как внутри начинало теплеть. Сначала в груди – словно маленькое пламя разгоралось между рёбер, а затем тепло спускалось ниже, к животу.

А дальше… дальше тело выдавало такие реакции, о которых ей даже было стыдно думать. Жар распространялся по всему телу, пульсировал в самых неожиданных местах, вызывал странное томление, от которого колени становились слабыми, а дыхание прерывистым.

Кэрис ловила себя на том, что краснеет от собственных мыслей, хотя рядом никого не было. Что произошло вчера на лестнице? Было ли это просто взаимодействием двух магических сущностей или нечто большее?

Чем дольше Кэрис пыталась сосредоточиться на работе, тем сильнее становились воспоминания и вызванные ими ощущения. Руки дрожали, щёки горели, а внутренний жар нарастал с каждой минутой. Подобное состояние делало невозможным продолжение обычных садовых работ – она уже дважды порезалась о шипы, трижды уронила садовые ножницы и едва не опрокинула кадку с редким растением.

Вскоре ей ничего не оставалось делать, как отправиться в зимний сад с ледоцветами. Это место всегда действовало на неё успокаивающе, особенно когда эмоции, вызванные цветами хаоса, становились слишком интенсивными.

Она быстро пересекла двор и вошла в стеклянную оранжерею, примыкающую к западному крылу дома. Здесь всегда царила прохлада, а воздух был наполнен тонким ароматом, похожим на запах первого снега. Под куполом из граненого стекла росли удивительные кристаллические растения – прозрачные, словно вырезанные из льда, с мелодичным перезвоном сопровождавшие каждое движение воздуха.

Кэрис глубоко вдохнула прохладный воздух и медленно двинулась между рядами ледоцветов, позволяя их успокаивающей энергии омывать разгоряченное тело.

Кэрис опустилась на резную скамью из белого камня посреди заросшей ледоцветами поляны. Как только она села, кристаллические растения склонили к ней свои прозрачные бутоны, словно в приветствии. Мелодичный перезвон усилился, создавая вокруг неё кокон из звуков, похожих на далёкую колыбельную.

С потолка начали падать маленькие снежинки – удивительное свойство зимнего сада, которое проявлялось только тогда, когда ледоцветы чувствовали присутствие живого существа. Эти снежинки никогда не таяли, но и не накапливались – они просто исчезали, едва коснувшись поверхности, оставляя после себя лишь ощущение прохлады.

Если бы не дела, она бы так просидела до вечера – настолько хорошо здесь было. Внутренний огонь, разбуженный ночной встречей с Эльтаром, не исчез полностью, но словно бы присмирел под воздействием кристаллического холода, свернулся в глубине её существа, подобно спящему зверю.

Кэрис закрыла глаза, наслаждаясь этим недолгим миром внутри себя, зная, что скоро придётся вернуться к обязанностям – помочь Фине с обедом, почистить фонтан во внутреннем дворе, подготовить травы для вечернего чая.

Весь оставшийся день Эльтар не показывался на глаза. Кэрис исправно выполняла все свои обязанности – помогала на кухне, ухаживала за садом, наводила порядок в библиотеке – но часть её внимания постоянно была направлена на звуки шагов в коридоре, на тени, мелькающие за углом, на возможное появление хозяина дома.

Но владыка словно растворился в воздухе. Это не было чем-то необычным – Эльтар часто исчезал по своим таинственным делам, иногда на дни или даже недели. Но после произошедшего на лестнице его отсутствие вызывало у Кэрис странную смесь облегчения и разочарования.

Лёжа вечером в постели, она гадала, чем стала их вчерашняя близость для Эльтара. Имело ли это для него хоть какое-то значение? Или подобный контакт для существа, рождённого из самого хаоса, был чем-то совершенно обыденным и незначительным?

Ответов у неё не было. В отношении такого создания, как Эльтар, она не могла думать привычным образом. Человеческие мерки, представления о чувствах и отношениях, всё то, что она знала из своей прошлой жизни в Старом Истоке, было неприменимо к нему.

Не увидела она его и на следующий день. Мира сообщила за завтраком, что господин Эльтар отбыл по срочным делам в Краснолесье – пограничную территорию, где хаос временами прорывался в стабильные земли. Похоже, что какие-то заботы вновь поглотили владыку, оставив Кэрис наедине с её вопросами.

Весь оставшийся день Эльтар не показывался на глаза. Кэрис исправно выполняла все свои обязанности – помогала на кухне, ухаживала за садом, наводила порядок в библиотеке – но часть её внимания постоянно была направлена на звуки шагов в коридоре, на тени, мелькающие за углом, на возможное появление хозяина дома.

Но владыка словно растворился в воздухе. Это не было чем-то необычным – Эльтар часто исчезал, никому не сообщая о своих планах. Куда он уходил, чем занимался – эти вопросы оставались без ответа. Но обитатели дома давно привыкли к такому порядку вещей и не выказывали беспокойства.

После произошедшего на лестнице его отсутствие вызывало у Кэрис странную смесь облегчения и разочарования. Лёжа вечером в постели, она гадала, чем стала их вчерашняя близость для Эльтара. Имело ли это для него хоть какое-то значение? Или подобный контакт для существа, рождённого из самого хаоса, был чем-то совершенно обыденным и незначительным?

Ответов у неё не было. В отношении такого создания, как Эльтар, она не могла думать привычным образом. Человеческие мерки, представления о чувствах и отношениях, всё то, что она знала из своей прошлой жизни в Старом Истоке, было неприменимо к нему.

Не увидела она его и на следующий день. Лишь мимолётный вопрос Дерека о том, не передавал ли господин каких-либо указаний перед уходом, подтвердил, что Эльтар действительно отсутствовал, а не просто уединился в своих покоях. Похоже, что какие-то заботы вновь поглотили владыку, оставив Кэрис наедине с её вопросами.

Вечер в Миртемии окрасил небо в глубокие лиловые и багряные тона. Энергетические всполохи, заменявшие в этом мире звёзды, начали проступать ярче на темнеющем небосводе, создавая причудливые узоры, которые никогда не повторялись дважды.

К обещанному времени Кэрис подготовилась с особой тщательностью – не желая обидеть Эрина невниманием к его выступлению, она заплела свои длинные светлые волосы в две аккуратные косы, вплетя в них голубые ленты под цвет своих глаз. Песочного цвета платье с простой, но элегантной вышивкой по вороту завершало её скромный, но приятный глазу образ.

К Мире и Кэрис присоединилась и Фина – немолодая серланка питала особую слабость к искусству сказителей. Её жёлтые глаза с вертикальными зрачками светились предвкушением, когда они втроём спускались по извилистой тропинке, ведущей от владений Эльтара к долине Семи Ручьёв.

Вечерний воздух был наполнен ароматами цветущих деревьев и странных растений Миртемии. Где-то вдалеке перекликались ночные птицы, а на тропинке то и дело вспыхивали крошечные светлячки, словно приветствуя путниц.

Когда они добрались до Перекрёстка, центральная площадь поселения уже была заполнена народом. Как и во время праздника Златоцветья, перед простой деревянной сценой были расставлены длинные скамьи, на которых сидели серланы и люди – пришельцы из других миров, как и Кэрис, нашедшие в Миртемии новый дом.

В сравнении с большим праздником сегодняшнее мероприятие было скромнее – меньше украшений, отсутствовали торговые лотки с едой и сувенирами. Но атмосфера радостного ожидания витала в воздухе. Над площадью парили маленькие светящиеся шары – магические светильники, создающие тёплый янтарный свет, дополнявший фиолетовые всполохи вечернего неба.

Кэрис заметила, что большинство скамей уже занято. Эрин явно пользовался популярностью среди жителей долины. Мира, взяв подруг за руки, уверенно повела их вперёд, к местам, которые, как оказалось, были заранее зарезервированы для них Лейном. Молодой серлан с золотистым мехом на голове приветливо помахал им, указывая на свободные места рядом с собой.

Они заняли свои места, и вскоре площадь затихла в ожидании. На деревянную сцену, освещённую тёплым светом парящих шаров, вышел Эрин со своей неизменной лютней в руках. На нём была простая белая рубашка с открытым воротом, тёмные штаны и высокие сапоги – ничего вычурного, но всё аккуратно и к лицу молодому сказителю.

На мгновение он замер, окидывая взглядом притихшую публику. Его каштановые кудри мягко обрамляли лицо, а в карих глазах читалось волнение, смешанное с радостным предвкушением. Эрин явно был в своей стихии – перед зрителями, готовый делиться историями и мелодиями.

Его взгляд скользил по рядам, и когда он заметил Кэрис, лицо его озарилось широкой, искренней улыбкой. Молодой человек слегка поклонился в её сторону, вызвав любопытные взгляды соседей, а затем коснулся струн лютни.

Первые ноты поплыли над площадью – чистые, хрустальные, похожие на капли дождя, падающие в горное озеро. А затем зазвучал его голос – сильный и выразительный, рассказывающий историю о юноше, спасённом от гибели таинственной силой и обретшем новый дом в чужом, но прекрасном мире.

Песня сменяла песню. Эрин пел о красоте Миртемии с её лиловым небом и странными растениями, о мужестве тех, кто научился жить в мире хаоса, о дружбе между серланами и людьми. В его балладах оживали древние легенды и совсем недавние события, свидетелем которых он сам был.

Фина сидела рядом с Кэрис, не скрывая эмоций – когда Эрин запел особенно трогательную историю о матери, потерявшей и вновь нашедшей своё дитя, немолодая серланка достала из рукава платок и украдкой утирала слезу. Её жёлтые глаза влажно блестели в свете парящих шаров.

– Удивительный юноша! – повторяла Фина между песнями, наклоняясь к Кэрис. Её жёлтые глаза светились искренним восхищением. – Это настоящий дар!

И действительно, талант Эрина был неоспорим. Под его пальцами струны лютни словно обретали собственную жизнь, а голос передавал тончайшие оттенки эмоций – от пронзительной грусти до ликующей радости. Он не просто пел – он рассказывал истории, рисовал картины звуками, заставлял слушателей переживать всё, о чём говорили его песни.

Вокруг Кэрис серланы и люди слушали, затаив дыхание. Кто-то крепко держался за руки, кто-то прикрывал глаза, полностью погружаясь в музыку, кто-то беззвучно шевелил губами, повторяя особенно красивые строки.

Даже плавающие в воздухе светильники, казалось, реагировали на исполнение Эрина – они то приближались к сцене, то отдалялись, то меняли интенсивность свечения в такт мелодии, создавая удивительный визуальный аккомпанемент.

Когда прозвучали последние ноты финальной баллады, над площадью повисла секундная тишина – словно никто не решался разрушить волшебство момента. А затем разразились аплодисменты – громкие, восторженные, благодарные. Люди и серланы вскакивали со своих мест, выкрикивали имя Эрина, просили исполнить ещё одну песню.

Исполнитель поклонился, прижимая руку к сердцу, его лицо сияло от радости и лёгкого смущения. Он бросил ещё один взгляд на Кэрис, словно спрашивая её мнения, но в этот момент к сцене ринулись особо впечатлительные зрители и зрительницы.

В мгновение ока Эрина плотно обступили – молодые серланки с блестящими глазами, юноши-подмастерья, желающие узнать секреты его мастерства, почтенные старейшины, желавшие выразить своё восхищение. Сквозь эту толпу поклонников было невозможно пробиться.

Кэрис, Фина и Мира стояли в стороне, наблюдая этот хаос всеобщего обожания. Фина всё ещё вытирала глаза платком, Мира улыбалась, а Кэрис чувствовала одновременно гордость за Эрина и облегчение от того, что ей не придётся решать, как реагировать на его внимание после выступления.

И в эту самую минуту, когда шум и суета достигли своего пика, Кэрис внезапно ощутила на себе чей-то взгляд – пристальный, проникающий, словно касающийся самой души. То же самое чувство, что охватило её на празднике Златоцветья, когда незнакомец пригласил её на танец.

Она медленно обернулась, и сердце пропустило удар. В тени между двумя домами стоял он – тот самый таинственный мужчина. Тёмные волосы спадали на плечи, чёткий профиль выделялся на фоне светящейся вывески ближайшей лавки. Он смотрел на неё не отрываясь, и в его тёмных глазах, даже на таком расстоянии, Кэрис различила знакомые фиолетовые искры – словно отражение всполохов на ночном небе Миртемии.

Воздух вокруг словно потяжелел, наполнился странным напряжением, как перед грозой. Кэрис остро чувствовала это присутствие, эту силу, исходящую от незнакомца. Сомнения и вопросы роились в её голове. Кто он? Почему она чувствует такую необъяснимую связь с ним? И главное – почему эти фиолетовые искры в глазах казались такими знакомыми?

В этот раз она решила всё выяснить. Неопределённость измучила её слишком сильно. Незаметно для Фины и Миры, увлечённых обсуждением выступления, Кэрис отступила в сторону и направилась прямо к незнакомцу.

Заметив её движение, мужчина чуть заметно кивнул, словно одобряя её решение, а затем повернулся и скрылся между домами в узком проулке. Но даже это не остановило Кэрис – с бьющимся сердцем и решимостью, которой она сама от себя не ожидала, она последовала за ним в темноту.

Проулок был настолько узким, что лунные лозы с соседних домов почти смыкались над головой, создавая серебристый полог. Кэрис сделала несколько шагов в полумрак и вдруг поняла, что незнакомец исчез. Она остановилась, вглядываясь в темноту.

И именно в этот момент он возник прямо перед ней – словно материализовался из теней. Не говоря ни слова, незнакомец развернулся к ней навстречу и, крепко схватив за плечи, прижал к стене ближайшего дома. Его лицо оказалось всего в нескольких сантиметрах от её лица, горячее дыхание обжигало кожу.

Испуг длился лишь мгновение, сменившись совсем иным чувством. По венам Кэрис разлилось жидкое пламя – то самое, что она ощущала на лестнице, когда тени Эльтара касались её. В темноте проулка она видела только силуэт мужчины, но теперь его глаза светились откровенно – фиолетовые огни, пронизывающие тьму, знакомые до боли.

Она даже не успела вымолвить его имя, хотя оно уже сложилось на губах, готовое сорваться. Его губы прижались к её губам – решительно, властно, но с неожиданной нежностью. И мир вокруг перестал существовать для Кэрис.

Жидкое пламя внутри превратилось в настоящий пожар, охвативший каждую клеточку её тела. Всё исчезло – проулок, лунные лозы над головой, далёкий шум толпы на площади. Остались только его губы, его руки, держащие её словно драгоценность, и та неведомая связь, которая соединяла их сущности за пределами физического мира.

Кэрис чувствовала, как внутренний огонь встречает знакомый отклик – тьму, хаос, древнюю силу, сдерживаемую человеческой оболочкой. Их дары соприкасались так же, как и их тела, создавая ту единственную в своём роде гармонию, которая может возникнуть лишь между противоположностями, дополняющими друг друга.

К бушующему огню внутри добавлялось новое ощущение – электрический ток, бегущий вдоль позвоночника, заставляющий каждый нерв вибрировать от неизведанного напряжения. Его руки, скользнувшие вдоль её плеч, словно оставляли за собой огненные следы, даже сквозь ткань платья.

Теперь она не сомневалась – это был Эльтар. Сама его суть не могла скрыться под человеческой оболочкой, как нельзя спрятать звезду под тонким покрывалом. И всё, что казалось Кэрис непозволительным, запретным, невозможным, когда она думала о своём повелителе, внезапно стало осязаемой реальностью.

Границы между мирами, между законами, между статусами – всё растворялось в этом поцелуе. Древний владыка хаоса и простая девушка из Старого Истока, могущественное существо и смертная, хозяин и служанка – эти контрасты вдруг потеряли всякий смысл, уступив место просто двум существам, чья природа тянулась друг к другу через все преграды.

Когда он наконец оторвался от неё, Кэрис почувствовала себя словно вынырнувшей из глубины – дыхание сбилось, сердце колотилось так, что, казалось, его стук должен был разноситься по всему проулку. Она подняла взгляд на его лицо и увидела, как человеческий облик медленно растворяется – тёмные волосы светлели, становясь серебристыми, черты лица становились более утончёнными, неземными.

– Приходится идти на ухищрения, чтобы ты избавилась от своих страхов, – произнёс он знакомым глубоким голосом, в котором теперь слышались нотки удовлетворения и даже лёгкого лукавства.

В фиолетовых глазах, больше не скрытых иллюзией, отражалось её собственное потрясённое лицо. Тени за его спиной начали проявляться, колеблясь в такт его дыханию – уже не скрываясь, а словно радуясь возможности показать свою истинную природу.

Но этот момент откровения длился недолго. На её глазах серебристые волосы вновь потемнели, тени растворились в воздухе, а черты лица стали более обычными, человеческими. В долине Эльтар явно не желал быть узнанным в своём истинном облике – здесь он предпочитал быть просто загадочным незнакомцем с тёмными волосами.

Кэрис невозможно смутилась, осознав, что только что страстно целовалась со своим хозяином в узком проулке. Жар прилил к щекам, заставив их пылать. Но вместе с тем она ощущала себя странно распалённой и почти смелой, словно часть его силы передалась ей через прикосновения.

С Эльтаром-человеком – пусть это и было лишь маской – она и правда ощущала себя свободнее, непринуждённее. Исчезала та пропасть, которая разделяла простую смертную и древнее могущественное существо. Здесь, в этом обличье, он был ближе, доступнее, понятнее для её человеческой природы.

– Господин, – вымолвила она, голос дрожал от переполнявших её эмоций. В этом обращении, привычном в стенах его дома, здесь, в тёмном проулке, после разделённой страсти, слышалось что-то странно неуместное и в то же время интимное. – Это… это… Что это всё значит?

Её голубые глаза, широко раскрытые и вопрошающие, смотрели прямо в его тёмные с фиолетовыми искрами. Она не отступила, не отвела взгляд, не скрыла своё смятение – стояла перед ним, прижатая к стене дома, с раскрасневшимися щеками и припухшими от поцелуя губами, и требовала объяснений.

Это была уже не та запуганная девушка, которую привезли из другого мира как жертву для Тёмного Колодца. В ней проступала новая сила – та самая, что откликалась на его прикосновения и на его сущность.

Он не ответил сразу. Вместо этого медленно поднял руку и провёл пальцем по её щеке – лёгкое, почти невесомое прикосновение, но оно отозвалось в ней новой волной жара. Его палец скользнул от скулы к подбородку, оставляя за собой ощущение прохладного огня, словно сама суть хаоса касалась её кожи даже через человеческую оболочку.

В этом простом жесте было что-то гораздо более интимное, чем в недавнем страстном поцелуе. Изучающее, задумчивое прикосновение, словно он исследовал границы между ними – что возможно, что дозволено, что желанно.

Его тёмные глаза с фиолетовыми искрами внимательно следили за её реакцией, впитывая каждый вздох, каждое мимолётное изменение выражения лица. В этом взгляде читалось нечто, чего Кэрис никогда прежде не видела в лице своего господина – не только интерес или любопытство, но и что-то гораздо более человеческое… почти нежность.

– Это будет моим следующим заданием для тебя, – ответил он с лёгким изгибом губ, в котором таилась и усмешка, и что-то более глубокое. – Ты обдумаешь свой вопрос, а на следующем занятии расскажешь.

Его палец задержался на её подбородке, словно ставя невидимую точку в конце предложения. В тёмных глазах с фиолетовыми искрами читалась та же загадочность, которая всегда окружала Эльтара, даже в человеческом обличье.

Кэрис почувствовала смесь разочарования и интриги. Часть её жаждала немедленных ответов, объяснений, признаний. Но другая часть понимала – в этой недосказанности, в этой игре вопросов и ответов заключалась особая связь между ними. Так было всегда – на каждом занятии, при каждом разговоре Эльтар побуждал её думать, искать, находить собственные решения.

Но никогда прежде его задания не были столь… личными.

Он отпустил её, сделал шаг назад, и что-то неуловимое изменилось в его облике – не трансформация, но словно проявление иной, более текучей природы. Тени вокруг него сгустились, обняли его силуэт, и прежде чем Кэрис успела моргнуть, он растворился в полумраке проулка.

Она осталась одна, прижавшись спиной к шершавой стене дома. Губы всё ещё хранили вкус его поцелуя, а кожа помнила прикосновения. Но самого Эльтара уже не было – он исчез без единого звука, без прощания, оставив её с новой загадкой и новыми ощущениями.

Сердце постепенно замедляло свой бег, мысли приходили в порядок. Вечерний воздух холодил разгорячённую кожу. Издалека доносились звуки празднества – должно быть, Эрин всё ещё был окружён поклонниками, а Мира и Фина наверняка уже начали беспокоиться о её исчезновении.

Кэрис медленно выбралась из тёмного проулка, поправила растрепавшиеся косы и одёрнула платье. Щёки всё ещё горели, а губы хранили память о поцелуе. Ноги казались неожиданно ватными, голова слегка кружилась. Она чувствовала себя так, словно выпила полкувшина крепкого вина из плодов Краснолесья – опьяневшая, не от напитка, а от переживаний, балансирующая на грани реальности и сна.

Площадь всё ещё была заполнена людьми, хотя основное выступление закончилось. Маленькие группы серланов и людей обсуждали услышанные баллады, кто-то танцевал под музыку местных музыкантов, подхвативших эстафету у Эрина. Парящие светильники продолжали излучать тёплый янтарный свет, придавая всему происходящему ощущение нереальности.

Взгляд Кэрис скользил по лицам, ища Миру и Фину. Обычная жизнь долины продолжалась вокруг неё, но внутри девушки всё перевернулось – прикосновения Эльтара, его голос, его поцелуй… и эта новая загадка, которую ей предстояло разгадать.

Не успела Кэрис сделать и нескольких шагов, как её окликнули знакомые голоса. Мира и Фина пробирались к ней сквозь толпу, на их лицах читалось облегчение, смешанное с тревогой.

– Куда ты подевалась? – воскликнула Мира, хватая Кэрис за руку. Зелёные глаза серланки внимательно изучали лицо подруги, словно пытаясь понять причину её исчезновения. – Мы тебя потеряли после выступления!

– Я уж начала волноваться, – добавила Фина, её жёлтые глаза сузились в беспокойстве. – В такой толпе легко потеряться.

Они, казалось, не замечали ни румянца на щеках Кэрис, ни её странно блестящих глаз, ни лёгкой растрёпанности, которую не смогло полностью скрыть поспешное приведение себя в порядок.

– Пойдём к Эрину, надо поблагодарить его, – продолжила Мира, уже увлекая Кэрис в сторону импровизированной сцены, где всё ещё был окружён поклонниками молодой сказитель. – Он так старался для тебя!

Мира и Фина протащили Кэрис сквозь толпу к Эрину, который, заметив их, просиял и поспешил навстречу. Его лицо светилось радостью, каштановые кудри были влажными от выступления, а в глазах читалось нетерпеливое ожидание её оценки.

– Кэрис! Тебе понравилось? – спросил он, протягивая к ней руки.

Она что-то говорила в ответ – благодарила за приглашение, хвалила его мастерство, отмечала особенно красивые баллады. Слова сами находились и складывались в правильные фразы, но всё это происходило словно автоматически, будто часть её сознания взяла на себя поддержание беседы, пока другая, более глубокая часть, оставалась в том тёмном проулке.

Губы Кэрис произносили любезности, улыбка появлялась в нужных местах разговора, но внутри она продолжала ощущать себя как во сне. При мысли о поцелуе Эльтара, о его пальцах на её коже, о том особом взгляде, когда фиолетовые искры мерцали в глубине человеческих глаз, всё ещё кружилась голова и разливалось тепло.

Эрин что-то говорил о следующем выступлении, Мира смеялась над шуткой местного ткача, Фина обсуждала с пожилой серланкой рецепт особого пирога… мир продолжал жить своей обычной жизнью, не подозревая, что для Кэрис всё изменилось.

Вечер тянулся бесконечно. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Фина наконец предложила отправиться домой. Кэрис с трудом сдержала вздох облегчения – поддерживать видимость нормальности становилось всё труднее, а вопросы Эрина о её мнении по поводу каждой баллады требовали сосредоточенности, которой у неё просто не было.

Обратный путь к дому Эльтара под фиолетовым ночным небом Миртемии прошёл для Кэрис в странном полузабытьи. Мира и Фина негромко обсуждали выступление, делились впечатлениями об услышанных историях, но их голоса доносились до неё словно сквозь толщу воды.

Когда они наконец вернулись в дом, где в окнах едва теплился свет оставленных Карном ламп, Кэрис неловко пожелала своим спутницам доброй ночи и поспешила в свою комнату. Её шаги по лестнице – той самой, где произошла первая встреча её огня с тенями Эльтара – были торопливыми, почти бегущими.

Оказавшись наконец в своей комнате, Кэрис закрыла дверь и прислонилась к ней спиной, словно отгораживаясь от внешнего мира. Сбросив туфли, она опустилась на постель, даже не переодевшись в ночную рубашку. Мысли хаотично крутились в голове, не позволяя сосредоточиться ни на чём, кроме воспоминаний о случившемся.

Лёжа в кровати, она вновь и вновь прокручивала сцену в проулке. Жар его губ на её губах. Сила его рук, прижимавших её к стене. Превращение из таинственного незнакомца в истинного Эльтара и обратно. И его загадочные слова: “Это будет моим следующим заданием для тебя…”

Что всё это значит? Ответы приходили, но одни казались слишком дерзкими, другие – заумно-туманными, подобно объяснениям в “Тайнах Изначального Огня”.

Возможно ли, что Эльтар, древнее и могущественное существо, рождённое из самого хаоса, испытывает к ней… привязанность? Это предположение казалось настолько смелым, почти кощунственным, что Кэрис закрывала лицо руками от одной мысли об этом.

Или, может быть, это какой-то особый магический эксперимент? Проверка её дара? Резонанс между противоположностями, необходимый для стабилизации сил внутри неё? Такое объяснение звучало более логично, но не объясняло ни страсти поцелуя, ни явного удовольствия, с которым Эльтар наблюдал за её реакцией.

Взвешивая все возможные объяснения, Кэрис всё время возвращалась к одному – самому простому и одновременно самому невероятному. Что если Эльтар, со всем его могуществом и древней мудростью, испытывал к ней те же чувства, что и она к нему? Что если их тяга друг к другу была не просто магическим резонансом, а чем-то гораздо более… человеческим?

Эта мысль одновременно ужасала и волновала её. Осмелится ли она озвучить это предположение? Занятие должно было состояться уже завтра – обычное вечернее занятие в библиотеке, которое теперь приобрело совершенно иной смысл.

Ворочаясь в постели, Кэрис наконец забылась беспокойным сном лишь под утро. А проснувшись, поняла, что готовиться к встрече с Эльтаром придётся целый день. Ей нужно было собраться с мыслями, успокоить бушующие эмоции, найти в себе смелость для ответа, который, возможно, изменит всё.

Кэрис начала утро с заваривания чая из желтоглазок – известного в Миртемии успокаивающего растения с золотистыми цветами, похожими на крошечные солнца. Фина научила её, что этот напиток помогает обрести ясность мысли и спокойствие духа.

Прихлёбывая горьковато-сладкий чай, Кэрис смотрела в окно на сад, где ей предстояло работать сегодня. Нужно было держать себя в руках, выполнять обычные обязанности, не выдавая своего смятения перед другими обитателями дома. И одновременно готовить ответ на вопрос, который она сама задала и на который теперь должна была ответить.

День тянулся мучительно долго. Кэрис работала в саду, помогала на кухне, приводила в порядок зимний сад с ледоцветами, но всё делала словно на автопилоте. Мысли постоянно возвращались к предстоящему вечеру, к библиотеке, к Эльтару.

В обед она сварила себе ещё одну порцию чая из желтоглазок, уединившись на кухне, когда остальные уже закончили трапезу. Золотистая жидкость приятно обволакивала горло, принося временное облегчение напряжённым нервам.

А ближе к вечеру, когда время встречи с Эльтаром неумолимо приближалось, Кэрис снова оказалась на кухне, заваривая третью порцию успокаивающего напитка.

Она не заметила, как в дверях появилась Фина. Немолодая серланка наблюдала за ней несколько мгновений, прежде чем заговорить.

– Что-то случилось? – спросила она, подходя ближе. Её жёлтые глаза внимательно изучали лицо Кэрис. – Ты пьёшь желтоглазку целый день.

В голосе Фины звучала искренняя тревога. Серланы были чутки к изменениям в настроении окружающих, и, конечно, неестественное спокойствие Кэрис не могло остаться незамеченным.

Кэрис, отводя взгляд, начала помешивать золотистую жидкость в чашке, словно там можно было найти ответ получше.

– Нет, ничего, – ответила она, стараясь придать голосу беззаботность, но получилось не слишком убедительно. – Убирала вокруг Гнева Бури и Огненной Тьмы, а рядом с ними… беспокойно.

Это не было прямой ложью – она действительно работала сегодня в той части сада, где росли цветы хаоса. И они, как всегда, пробуждали в ней сильные эмоции. Но истинная причина её тревоги была совсем в другом.

Фина прищурилась, её кошачьи глаза сузились до золотистых щёлочек. Серланка явно не до конца поверила объяснению, но была слишком тактична, чтобы настаивать.

– С этими цветами нужно осторожнее, – произнесла она наконец с лёгким вздохом. – Они слишком глубоко затрагивают то, что внутри нас.

Её слова прозвучали как простое предостережение, но Кэрис показалось, что в них скрыт более глубокий смысл, словно Фина догадывалась о бурях, бушующих в её душе.

Наступил вечер. Кэрис переоделась в чистое платье синего цвета, тщательно расчесала волосы и сплела их в аккуратную косу. Она посмотрела на своё отражение в небольшом зеркале, висевшем в её комнате, и не узнала себя – лицо было бледным, глаза лихорадочно блестели, а на щеках проступил нервный румянец.

Все три порции успокаивающего чая из желтоглазок, казалось, не оказали вообще никакого эффекта. Сердце колотилось так сильно, что его удары, должно быть, были слышны во всём доме. Ладони стали влажными от волнения, и Кэрис вытерла их о ткань платья.

Путь от её комнаты до библиотеки казался бесконечным – длинные коридоры, винтовая лестница, галерея с портретами неизвестных существ… Каждый шаг давался с трудом, словно она шла не на обычное вечернее занятие, а на встречу со своей судьбой.

В голове проносились сотни вариантов ответа, десятки возможных сценариев разговора. А может, ничего не говорить? Может, просто наблюдать за его реакцией? Но разве не это путь трусости – ждать, пока другой сделает первый шаг?

Кэрис остановилась перед тяжёлой дубовой дверью библиотеки. Сделала глубокий вдох, пытаясь унять дрожь в руках, и негромко постучалась.

– Войдите, – раздался знакомый глубокий голос изнутри.

Она робко приоткрыла дверь и переступила порог. Библиотека, как всегда в это время суток, была наполнена особой атмосферой – знания, накопленные веками, древние тайны, запечатлённые в фолиантах, казалось, витали в самом воздухе, делая его густым и насыщенным.

Эльтар, как обычно, стоял у высокого витражного окна, за которым уже сгущались сумерки, окрашивая небо Миртемии в глубокие лиловые тона. Его высокая фигура в тёмных одеждах с серебряной вышивкой чётко вырисовывалась на фоне вечернего света. Серебристые волосы свободно спадали на плечи, а тени за спиной колебались в такт невидимому потоку энергии.

В большом камине пылало необычное лиловое пламя, отбрасывая на стены и потолок причудливые тени. Мягкий свет кристаллов, закреплённых в специальных держателях вдоль книжных полок, придавал комнате одновременно уютный и мистический вид.

Кэрис остановилась перед тяжёлой резной дверью библиотеки. Сделала глубокий вдох, пытаясь унять дрожь в руках, и негромко постучалась.

– Войдите, – раздался знакомый глубокий голос изнутри.

Она робко приоткрыла дверь и переступила порог. Библиотека, как всегда в это время суток, была наполнена особой атмосферой – знания, накопленные веками, древние тайны, запечатлённые в фолиантах, казалось, витали в самом воздухе, делая его густым и насыщенным.

Эльтар, как обычно, стоял у высокого витражного окна, за которым уже сгущались сумерки, окрашивая небо Миртемии в глубокие лиловые тона. Его высокая фигура в тёмных одеждах с серебряной вышивкой чётко вырисовывалась на фоне вечернего света. Серебристые волосы свободно спадали на плечи, а тени за спиной колебались в такт невидимому потоку энергии.

В большом камине пылало необычное лиловое пламя, отбрасывая на стены и потолок причудливые тени. Мягкий свет кристаллов, закреплённых в специальных держателях вдоль книжных полок, придавал комнате одновременно уютный и мистический вид.

Он повернулся к ней, и в этот момент произошло нечто, заставившее Кэрис замереть на полушаге. Тени за его спиной – та самая тьма, которая была частью его истинной сущности – внезапно взметнулись вверх, но не тихо и незаметно, как раньше, а свободно и даже как-то жадно, словно живые создания, почуявшие добычу.

Они колебались и извивались, протягивая длинные щупальца в направлении Кэрис, словно стремясь коснуться её даже прежде, чем это мог сделать сам Эльтар. В их движениях не было угрозы, но читалось нетерпение, почти голод – тот же голод, что был в его поцелуе в тёмном проулке.

Кэрис ощутила, как внутри неё просыпается знакомый жар – отклик её дара на хаотическую сущность Эльтара. Даже желтоглазка с её успокаивающими свойствами не могла подавить этот резонанс между их природами.

Все заготовленные ответы, которые Кэрис так тщательно обдумывала целый день, мгновенно вылетели из головы. Её разум словно опустел, оставив лишь чистое, непосредственное ощущение момента. Она не могла произнести ни слова, лишь наблюдала, как тени Эльтара движутся к ней.

Они достигли её раньше, чем он сам – лёгкое, почти невесомое прикосновение тьмы к коже, словно прохладный шёлк скользнул по щеке, шее, рукам. Не угрожающее, но интимное, личное, знакомое прикосновение, пробудившее в памяти и их первую встречу на лестнице, и тот жаркий поцелуй в проулке.

Её сердце, казалось, остановилось на мгновение, а затем забилось с удвоенной силой, когда Эльтар сократил расстояние между ними. Он двигался с той особой грацией, которая всегда отличала его – не человеческой, но и не чужеродной, просто… иной. Его шаги не производили звука, словно он скользил над полом, а не ступал по нему, и тени следовали за ним, обвивая его фигуру подобно живому плащу.

Вскоре он оказался так близко, что Кэрис могла ощутить исходящее от него странное тепло – не жар человеческого тела, а нечто более глубокое, словно тепло звезды, заключённой в оболочку из плоти.

Он остановился в шаге от неё – достаточно близко, чтобы Кэрис ощущала его присутствие всем своим существом, но не касаясь её напрямую. В этом была особая интимность, более глубокая, чем обычное физическое прикосновение – только его тени, эфемерные продолжения его сущности, скользили по её коже, невесомые, но отчётливо ощутимые.

Фиолетовые глаза смотрели на неё с той же непроницаемостью, что и всегда, но теперь Кэрис видела в их глубине нечто новое – сдерживаемую силу, контролируемое желание, древнюю мудрость, наблюдающую за её реакцией с почти научным интересом.

– Поговорим о твоём задании, – произнёс он просто, голос звучал ровно и спокойно, словно они находились на обычном уроке, а не в паутине невидимого напряжения, связывающего их всё крепче с каждым мгновением.

Контраст между формальностью слов и интимностью ситуации был почти сюрреалистичным. Учитель и ученица, хозяин и служанка, древнее существо и смертная девушка – и одновременно нечто гораздо более глубокое, связывающее их на уровне, недоступном обычному пониманию.

– Да, господин Эльтар, – ответила она, стараясь, чтобы голос звучал ровно, несмотря на внутреннюю дрожь.

Было что-то странно волнующее в том, чтобы поддерживать формальность обращения, когда его тени продолжали ласкать её лицо и шею. Эта двойственность – внешняя строгость отношений учителя и ученицы при внутреннем понимании более глубокой связи – создавала почти невыносимое напряжение.

– Спрашивайте, я готова ответить, – продолжила Кэрис, размышляя, как долго продлится эта странная игра, в которой оба знали правду, но продолжали притворяться, словно вчерашнего поцелуя не было.

Её внутренний огонь отзывался на присутствие теней – она чувствовала, как он пульсирует под кожей, как тепло разливается от сердца к кончикам пальцев. Странный блеск, должно быть, появился в её глазах, потому что Эльтар слегка наклонил голову, словно замечая что-то новое в её облике.

– Так что же… это значит? – спросил он, и в его голосе прозвучала та же интонация, с которой она задала этот вопрос вчера в проулке.

Он медленно перевёл взгляд на волнующиеся вокруг тени, на их нетерпеливые прикосновения к её коже, на то, как они тянутся к ней, словно намагниченные. Это был красноречивый жест – безмолвное признание того, что его сущность стремится к ней помимо его воли.

А затем его взгляд вернулся к её лицу, скользнул по чертам, впитывая каждую деталь, и остановился на губах – тех самых губах, которые он целовал вчера с такой неожиданной страстью.

В библиотеке повисла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием лилового пламени в камине. Эльтар ждал – терпеливый, как само время, древний, как хаос, из которого он родился. Ждал её ответа на вопрос, который она сама задала и на который сама должна была найти решение.

Ей хотелось зажмуриться – спрятаться от этого момента истины, от собственной смелости, от возможных последствий своих слов. И одновременно она не могла оторвать взгляда от его фиолетовых глаз, в которых, казалось, заключена была вся мудрость мироздания – и, возможно, ответ на её вопрос.

Время растянулось, превратившись в вечность. Тени Эльтара продолжали ласкать её кожу, словно подбадривая, пробуждая в ней огонь, который уже невозможно было сдержать. Он разливался по венам, достигал сердца, поднимался к горлу.

Губы Кэрис раскрылись, и слова вырвались сами собой – не те, что она готовила весь день, не осторожные и взвешенные фразы, а чистая, неприкрытая правда, которую она так долго отрицала даже перед самой собой.

Она сказала:

– Это значит, что между нами есть связь, которая выходит за пределы обычных отношений. – Её голос, тихий вначале, становился увереннее с каждым словом. – Моё пламя отзывается на ваш хаос, как… как будто они были созданы друг для друга.

Внутренний огонь, о котором она говорила, проявился физически – тонкое золотистое свечение обозначило контуры её тела, мягко пульсируя в такт дыханию.

– Я чувствую это каждый раз, когда вы рядом. Я пыталась отрицать, бояться, объяснять это иначе… но правда в том, что моё сердце, моя сущность тянется к вам, несмотря на всю пропасть между нами.

Она сделала глубокий вдох, собираясь с силами для последних, самых трудных слов:

– И мне кажется… мне хочется верить, что ваша сущность тоже тянется ко мне.

Она замолчала, и наступила тишина, в которой, казалось, слышно было биение её сердца. Чувство необычайного облегчения разлилось по телу – словно тяжесть, которую она носила в себе неделями, наконец исчезла. Правда была высказана, тайное стало явным.

И одновременно её сковывало напряжение ожидания. Что ответит Эльтар? Не ошиблась ли она, истолковав его действия? Не переступила ли границу, которую следовало сохранить?

Золотистое свечение вокруг неё пульсировало, отражая её волнение, а тени Эльтара замерли в странной нерешительности, ещё касаясь её кожи, но уже не столь настойчиво, словно и они ждали решения своего хозяина.

В фиолетовых глазах Эльтара отражались лиловые всполохи камина, создавая впечатление движущегося пламени, запертого внутри этого древнего, непостижимого существа. Его лицо на мгновение утратило обычную бесстрастность – неуловимое изменение, которое невозможно было описать словами, но которое Кэрис почувствовала всей душой.

Несколько мгновений Эльтар стоял неподвижно, и в его глазах отражалась борьба – древнее существо, познавшее бесчисленные миры и эпохи, впервые, казалось, не знало, как поступить.

А затем он сделал то, чего Кэрис никогда от него не ожидала. Медленно, словно преодолевая невидимое сопротивление, он поднял руку и коснулся её лица – не тенями, а своими пальцами. Прикосновение было прохладным, но странно живым, передающим тепло иного рода – тепло признания, принятия.

– Хаос всегда стремится к огню, – произнёс он тихо, и его голос звучал иначе – глубже, интимнее, без привычной отстранённости. – Огонь рождается из хаоса, но превосходит его, становясь чем-то новым, чем-то… прекрасным.

Он сделал последний шаг, уничтожая расстояние между ними. Тени вокруг него взметнулись ввысь, создавая вокруг них подобие кокона, отделённого от остального мира.

– Ты права, Кэрис, – произнёс он имя так, словно пробовал его на вкус. – Моя сущность тянется к тебе. С того самого дня, когда ты появилась в моём саду, из другого мира, с искрой, которая ждала пробуждения.

Затем он продолжил, его голос звучал как тихая музыка, наполненная древней мудростью и новым для него чувством:

– Я существовал эоны, видел рождение и смерть миров, был свидетелем великих начал и печальных концов. Но даже в бесконечности можно почувствовать одиночество, особенно когда твоя природа – сам хаос, то, что всё разрушает и трансформирует.

Его пальцы скользнули по её щеке, а тени продолжали обвивать их обоих, создавая интимное пространство среди книг и знаний.

– Когда ты появилась здесь, я почувствовал в тебе нечто знакомое и одновременно противоположное – огонь, который может разрушать, но по своей сути созидателен. Не сразу я понял, что это значит.

Он на мгновение замолчал, взгляд его стал отстранённым, словно он заглядывал в глубины собственной сущности.

– Я пытался изучать тебя как учёный, держаться на расстоянии как наставник. Потом… захотел увидеть тебя в ином свете, без страха и почтения, которые ты испытывала к хозяину дома. Поэтому появился на празднике в человеческом облике.

В его фиолетовых глазах промелькнула тень улыбки.

– Я не планировал ни танца, ни вчерашнего поцелуя. Иногда даже древние существа становятся заложниками собственных чувств.

– Телесная оболочка имеет как свои недостатки, так и преимущества, – повторил он слова, которые однажды сказал ей, когда она удивилась, зачем такому существу, как он, нужно есть.

Но теперь эта фраза звучала иначе, приобретая новый, более глубокий и интимный смысл. Лёгкая полуулыбка тронула его обычно бесстрастное лицо.

– В ней я могу испытать то, что недоступно в иной форме, – продолжил он тихо. – Прикосновения. Тепло. Близость.

Его рука скользнула от её щеки к затылку, пальцы запутались в волосах у основания косы, осторожно, но уверенно. Тени вокруг них колебались в странном танце, словно отражая внутреннее волнение их создателя.

– Для существа, рождённого из хаоса, эти ощущения долгое время казались ненужными, почти бессмысленными. До тех пор, пока я не встретил ту, чья природа дополняет мою, словно две части единого целого.

В его голосе, обычно спокойном и ровном, появились новые нотки – что-то почти человеческое, уязвимое, настоящее. Древнее существо, видевшее рождение и смерть миров, впервые, казалось, испытывало волнение от близости простой смертной девушки.

Он замолчал, словно даже древнему существу не хватало слов для выражения того, что он чувствовал. Вместо продолжения разговора Эльтар приблизился к ней вплотную, преодолевая последние сантиметры между ними.

Его дыхание обжигало её кожу — странное сочетание прохлады и жара, словно само ощущение было соткано из противоречий, как и его природа. Кэрис замерла, не в силах пошевелиться, не желая разрушить этот момент даже вздохом.

Тени вокруг них сгустились, образуя непроницаемый купол, отрезающий их от остального мира. Здесь, в этом коконе из тьмы и света, времени и пространства, существовали только они — древнее воплощение хаоса и юная носительница Изначального Огня.

Лиловое пламя в камине взметнулось выше, кристаллы на полках засветились ярче, словно вся библиотека реагировала на происходящее, на схождение двух противоположных, но взаимодополняющих сил.

Он вновь её поцеловал – но теперь не как таинственный незнакомец на площади, скрытый человеческой маской, а как истинный Эльтар – древний и могущественный, в своём подлинном облике, объятый живыми тенями, с серебристыми волосами, струящимися подобно лунному свету, с фиолетовыми глазами, таящими в себе сущность самого хаоса.

Это было слияние не только уст, но и сущностей. Его тени обвивали их обоих, проникая через кожу к самой душе, в то время как её внутреннее пламя расцветало золотистым сиянием, пульсируя в такт биению сердца. Хаос и огонь, тьма и свет – противоположности, находящие гармонию в своём единении.

Библиотека вокруг них словно перестала существовать – тысячи книг, столетия знаний, само время и пространство утратили значение в момент этого поцелуя. Остались только они – существо, древнее как мироздание, и девушка из другого мира, чья искра пробудилась и превратилась в пламя, способное растопить даже лёд вечности.

За первым поцелуем последовал другой – более глубокий, более откровенный, словно теперь, когда барьеры пали, ничто не сдерживало их сущности от стремления друг к другу. Каждое прикосновение губ открывало новый уровень познания, каждый вздох становился откровением.

Кэрис испытывала неодолимое желание ещё большей близости, ещё большего слияния с Эльтаром. Это было не просто физическое влечение – её огненная сущность жаждала соединиться с его хаосом, раствориться в нём и принять его в себя, создавая нечто новое, что больше, чем просто сумма их природ.

Её руки скользнули по его плечам, ощущая под пальцами ткань одежды и что-то иное – текучее, изменчивое, что невозможно было удержать. Их ауры переплетались – золотистое сияние огня и фиолетовая тьма хаоса, создавая вокруг них сложный узор света и тени, пульсирующий в унисон с их сердцами.

Время утратило своё значение, остались только они – две противоположные силы, находящие в друг друге дополнение и завершение, словно космос обрёл бы смысл лишь в присутствии звёзд.

Поцелуй становился всё глубже, пока наконец Эльтар не отстранился, глядя на Кэрис с выражением, которого она никогда прежде не видела на его лице – смесь удивления и решимости. Он взял её лицо в ладони, большими пальцами нежно поглаживая скулы.

– Идём со мной, – произнёс он тихо, но уверенно.

Взяв её за руку, он повёл Кэрис к незаметной двери в дальнем углу библиотеки, которую она раньше никогда не замечала. Тени скользили перед ними, словно указывая путь, а лиловое пламя в камине вспыхнуло ярче, когда они проходили мимо.

За дверью оказался небольшой кабинет, более личный, чем все комнаты, которые Кэрис видела в доме. Стены были увешаны картами неизвестных миров, на полках стояли странные артефакты, а в центре находился диван с множеством подушек тёмно-синего цвета.

Эльтар подвёл её к дивану и опустился рядом, не отпуская руки. Его серебристые волосы мягко переливались в свете кристаллов, освещавших комнату.

– Ты дрожишь, – заметил он, проводя пальцами по её запястью, где пульс бился как птица.

– Я не боюсь, – ответила Кэрис, хотя колени её действительно подкашивались. – Просто всё это… невероятно.

Эльтар улыбнулся – настоящей улыбкой, преображавшей его обычно серьёзное лицо. Он наклонился и стал целовать её снова – сначала лоб, затем щёки, скулы, подбородок, шею, возвращаясь к губам. Каждое прикосновение его губ оставляло на коже ощущение прохладного огня.

Его поцелуи становились всё более настойчивыми, и Кэрис ощутила, как его руки скользнули к застёжкам её платья. Он расстегивал их медленно, одну за другой, давая ей возможность остановить его, если она не готова. Но Кэрис не хотела останавливаться – её пальцы сами потянулись к серебряным узорам на его тёмной одежде, ища способ освободить его от этих материальных оков.

– Позволь мне, – прошептал Эльтар, и его одеяния словно растворились в воздухе – не исчезли полностью, но стали полупрозрачными, как сами тени, обнажая его торс, бледный и совершенный, словно вылепленный из лунного света.

Кэрис затаила дыхание. Никогда прежде она не видела такой красоты – не человеческой, но и не чуждой, просто… иной. На его коже проступали тонкие узоры, похожие на руны или созвездия, светящиеся фиолетовым светом.

Её собственное платье соскользнуло с плеч, и Эльтар замер, глядя на неё с нескрываемым восхищением. Его пальцы осторожно коснулись ключицы, спустились ниже, оставляя за собой дорожку мурашек.

– Ты прекрасна, – произнёс он так, словно открывал для себя новую истину мироздания.

Тени Эльтара окутали их обоих, мягко опуская на диван. Кэрис чувствовала себя невесомой в этом коконе из тьмы и света, где границы между телами становились размытыми, а ощущения – острее.

Они лежали лицом к лицу, изучая друг друга прикосновениями – его руки на её талии, её пальцы, скользящие по странным узорам на его коже, их переплетённые ноги, их губы, находящие друг друга снова и снова. Каждый раз, когда их кожа соприкасалась, между ними пробегали искры – настоящие, видимые вспышки золотистого и фиолетового света.

Эльтар притянул Кэрис ближе, так что она оказалась наполовину лежащей на нём. Его кожа была прохладной на ощупь, но там, где они соприкасались, рождалось удивительное тепло. Её распущенные волосы рассыпались по его груди, золотистые на серебристо-белом.

– Я хочу чувствовать тебя всю, – прошептал он, и его руки скользнули вдоль её спины, спускаясь к бёдрам.

Кэрис выгнулась навстречу его прикосновениям. Внутренний огонь, который раньше лишь откликался на его присутствие, теперь разгорелся с невиданной силой. Её кожа светилась изнутри, освещая их переплетённые тела мягким золотистым сиянием.

Эльтар перевернулся, бережно уложив Кэрис на спину среди тёмно-синих подушек. Его тени образовали вокруг них полог, создавая иллюзию, будто они парят среди звёзд. Он склонился над ней, серебристые волосы скользнули вперёд, создавая вокруг их лиц занавес, отделяющий от всего мира.

– Ты уверена? – спросил он, и в его фиолетовых глазах читалась забота.

Вместо ответа Кэрис обвила руками его шею и притянула к себе. Их губы вновь встретились, и мир растворился в ощущениях – тепле его тела, давлении его веса, сладком чувстве единения, которое становилось всё глубже и полнее с каждым движением.

Странные руны на его коже светились всё ярче, словно созвездия перед рассветом. Когда их тела полностью соединились, Кэрис вскрикнула – не от боли, а от ошеломляющего потока энергии, пронзившего её насквозь. Её внутренний огонь и его хаос сливались не только на физическом, но и на более глубоком уровне.

Теперь они двигались как единое целое – огонь и тьма, хаос и порядок, вечность и мгновение. Комната вокруг них преобразилась – артефакты на полках засветились, карты миров на стенах словно ожили, демонстрируя движение континентов и течение рек.

Их движения становились всё более слаженными, словно они всегда знали, как откликаться на действия друг друга. Эльтар шептал что-то на неизвестном Кэрис языке – древние слова, похожие на песню или заклинание. Каждый слог отзывался в её теле новой волной наслаждения.

Кэрис запрокинула голову, её пальцы впились в его плечи, оставляя следы золотистого света. Вся комната, казалось, дышала в такт их движениям – свет кристаллов пульсировал, тени на стенах изгибались и танцевали.

Когда их соединение достигло пика, произошло нечто невероятное – тень и свет, хаос и огонь слились в единое целое. Вспышка энергии прокатилась по комнате, на мгновение превратив всё вокруг в калейдоскоп красок и форм. Кэрис почувствовала, как теряет ощущение собственного тела, становясь чистым пламенем, танцующим с тьмой Эльтара. Она видела миры и звёзды, ощущала течение времени и пространства, словно её сознание расширилось за пределы физической оболочки.

Когда реальность вернулась, они лежали обнявшись среди разбросанных подушек. Тело Кэрис светилось золотым послесвечением, а руны на коже Эльтара медленно затухали, возвращаясь к своему обычному состоянию.

Он держал её в объятиях, одной рукой перебирая золотистые пряди её волос. Его тени, обычно беспокойные, сейчас спокойно обвивали их, словно защищая от внешнего мира.

– Это было… – начала Кэрис, но не смогла подобрать слов.

– Слияние сущностей, – закончил Эльтар, его голос звучал глубже обычного. – Хаос и огонь в гармонии. Такое случается раз в тысячелетия.

Он приподнялся на локте, глядя на неё с выражением, в котором читалось что-то похожее на благоговение.

– Теперь ты понимаешь, почему тени тянулись к тебе? Почему я не мог держаться в стороне? Мы – части одного целого, разделённые эонами, но наконец нашедшие друг друга.

– Твоё прошлое, твоё происхождение – всё, о чём ты тревожилась – не имеет для меня значения, – сказал он, бережно убирая прядь волос с её лица. – С первого момента я почувствовал твою сущность, это единственное, что могло меня привлечь.

Эльтар приподнялся, опираясь на локоть, и внимательно посмотрел в её глаза. В фиолетовой глубине его взгляда Кэрис видела отражение собственного лица, окружённого золотистым сиянием.

Его слова проникали глубоко в сердце, разрушая барьеры страха и неуверенности, которые она возводила с тех пор, как попала в этот мир. Всё её беспокойство о том, что она – лишь простая крестьянка из Старого Истока, недостойная внимания могущественного существа, казалось теперь таким незначительным.

– Но я думала… – прошептала она, пальцами осторожно касаясь странных узоров на его груди, которые теперь едва светились. – Ты древний и могущественный, а я…

– А ты – носительница Изначального Огня, – его руки скользнули по её плечам, обнимая крепче. – Редчайший дар, искра творения в хаосе разрушения. Для таких, как я, нет ничего более притягательного.

Он наклонился и нежно поцеловал её в лоб, в висок, в скулу. Его серебристые волосы рассыпались вокруг них, создавая мерцающий полог.

– И что же теперь? – вырвалось у неё. В этом простом вопросе скрывалось множество других, невысказанных: останется ли она служанкой в его доме? изменятся ли их отношения? что это значит для них обоих?

Эльтар сел, увлекая Кэрис за собой. Тени услужливо окутали её плечи, создавая подобие мягкого покрывала. Он взял её руки в свои, и она заметила, что его пальцы слегка дрожат – удивительное проявление человечности в существе, обычно таком невозмутимом.

– Теперь, – произнёс он, и в его голосе звучала непривычная нежность, – ты станешь моей спутницей, если пожелаешь. Не служанкой, но равной – насколько это возможно между нашими сущностями.

Он помолчал, словно подбирая слова:

– Я могу показать тебе миры, о которых ты даже не мечтала. Могу научить тебя контролировать свой дар так, чтобы ты сама решала его судьбу. Могу разделить с тобой знания, накопленные за эоны.

Его пальцы сжали её руки чуть крепче:

– По утрам мы будем завтракать на террасе, глядя на рассвет над Грозовыми Землями. Ты продолжишь ухаживать за садом, если это приносит тебе радость, но уже не как обязанность, а как удовольствие. Я буду обучать тебя всему, что знаю о твоём даре. А ночами…

Он не закончил фразу, но лёгкая улыбка и потемневший взгляд сказали больше любых слов.

Кэрис смотрела на него, и в её глазах отражались эмоции, сменяющие друг друга как всполохи на небе Миртемии – удивление, радость, недоверие, надежда. Она опустила взгляд на их сплетённые руки – её, обычные, человеческие, и его – с едва заметными узорами древней силы.

– Когда меня бросили в Тёмный Колодец, – произнесла она тихо, – я думала, что мне конец. Что меня ждёт только гибель или вечное рабство у демона.

Она подняла глаза, встречая его взгляд:

– Вместо этого я попала в твой сад. Стала служанкой в твоём доме. Открыла в себе дар, о котором не подозревала. И теперь ты предлагаешь мне стать твоей… спутницей?

В её голосе не было сомнения, лишь тихое удивление перед поворотами судьбы. Она на мгновение замолчала, собираясь с мыслями.

– Я всё ещё так мало знаю, – продолжила Кэрис. – О Миртемии, о других мирах, о моём даре, о твоей сущности. Но одно я знаю точно…

Она высвободила одну руку и осторожно коснулась его лица, очерчивая линию скулы:

– Да. Я хочу быть твоей спутницей. Хочу узнавать миры вместе с тобой. Хочу видеть рассветы над Грозовыми Землями и ухаживать за садом – теперь уже нашим садом. Хочу понять свой дар и научиться управлять им.

Её губы тронула лёгкая улыбка, и в глубине голубых глаз вспыхнуло золотистое пламя:

– И особенно я хочу узнать, что ты хотел сказать об этих ночах…

В свою комнату она не вернулась до самого утра. Ночь растворилась в разговорах, прикосновениях и открытиях – как эмоциональных, так и физических. Эльтар рассказывал ей истории о древних временах и далёких мирах, а она делилась воспоминаниями о своём детстве в Старом Истоке, о простых радостях и горестях человеческой жизни.

Часы текли незаметно. Иногда они просто лежали молча, глядя друг на друга, привыкая к новой реальности их отношений. В другие моменты их тела вновь находили друг друга, и комната озарялась вспышками золотого и фиолетового света, когда их сущности сливались.

Эльтар показал ей вход в свои личные покои, скрытый за книжным шкафом в дальнем конце кабинета. Там, в просторной спальне с балконом, выходящим на ночной сад, они встретили приближающийся рассвет. Розовато-золотистый свет, напоминающий зарю, пробивался сквозь высокие стрельчатые окна, когда Кэрис наконец поднялась с широкой кровати, застеленной тёмно-синим покрывалом.

– Фина и Мира будут волноваться, – произнесла она с лёгкой улыбкой, собирая разбросанную одежду.

Эльтар наблюдал за ней с непривычной теплотой во взгляде. Тени вокруг него мирно покоились, словно удовлетворённые.

– Я скажу им, что ты помогала мне с древними текстами, – ответил он, и в его голосе послышалась нота юмора, которую Кэрис никогда раньше не замечала.

– Но потом все узнают… – проговорила она серьёзно, замерев с платьем в руках. На её лице отразилось беспокойство, развеявшее утреннюю безмятежность. – Что они подумают о нас?

Эльтар сел на краю кровати. Утренний свет очерчивал его силуэт, делая серебристые волосы похожими на застывший водопад. Он внимательно посмотрел на Кэрис, словно только сейчас осознав причину её тревоги.

– Ты беспокоишься о мнении других? – спросил он с лёгким удивлением.

– Мира, Фина, Дерек, Карн… жители Перекрёстка… – Кэрис теребила ткань платья. – Я была твоей служанкой. Человек из другого мира, крестьянка без роду и племени. А ты… ты владыка этих земель, древнее и могущественное существо. Они могут подумать, что я…

Она не закончила фразу, но румянец на щеках ясно говорил о её мыслях – о страхе быть воспринятой как девушка, получившая расположение хозяина не за заслуги, а за… другие качества.

Эльтар поднялся, подошёл к ней и бережно взял её лицо в ладони:

– В Миртемии, мире, рождённом из хаоса, союзы между разными существами не редкость. Серланы с людьми, люди с созданиями, чьи имена ты ещё не знаешь… – его голос звучал мягко, но уверенно. – А то, что связывает нас, гораздо глубже обычных отношений. Это узнают и почувствуют все, кто обладает хоть каплей чувствительности к энергиям.

– В моём мире было всё иначе, – сказала Кэрис, её взгляд на мгновение стал отстранённым, словно она вернулась мыслями в Старый Исток с его строгими правилами и осуждающими взглядами. – Здесь же… здесь всё иначе.

Она положила ладонь поверх руки Эльтара, всё ещё касавшейся её лица. Контраст между ними был разительным – её кожа тёплая, розоватая, человеческая, его – бледная, с едва заметными узорами древней силы. И всё же, соприкасаясь, они создавали гармонию.

– В моём мире девушка из бедной семьи, вступившая в отношения со знатным господином, считалась… недостойной, – продолжила она тихо. – Люди шептались за её спиной, называли продажной, искательницей лёгкой жизни.

Эльтар слушал внимательно, без перебивания или осуждения. Его фиолетовые глаза изучали её лицо, словно он читал древний текст, полный скрытых смыслов.

– Я знаю, что Миртемия – другой мир, с другими правилами и обычаями, – Кэрис сделала глубокий вдох. – Мне ещё предстоит привыкнуть к этому. К тому, что здесь возможно то, что казалось невозможным там.

Она отошла от Эльтара и начала одеваться. Её движения были уверенными и привычными – застегнуть пуговицы на платье, расправить складки, заплести растрепавшиеся волосы в простую косу. Даже после всего произошедшего между ними, в ней сохранялась та практичность, которая была неотъемлемой частью её натуры.

– Я по-прежнему хочу работать в саду, – сказала она, закрепляя конец косы лентой. – Лунные лозы нужно подрезать каждые три дня, иначе они становятся слишком капризными. А ледоцветы в зимнем саду должны получать свежую воду на рассвете.

Эльтар наблюдал за ней с мягкой улыбкой, в которой читалось понимание её сущности.

– Я никогда не требовал от тебя работы в саду, – заметил он. – Ты сама выбрала это занятие.

– И выбираю снова, – твёрдо ответила Кэрис. – Без дела я никогда не сидела, даже в Старом Истоке, где работы было куда тяжелее. И сейчас не представляю свою жизнь без привычного труда.

Она повернулась к нему, уже полностью одетая, но с новым светом в глазах, отражающим их преображённые отношения.

– К тому же, я действительно люблю эти растения. Особенно теперь, когда понимаю их природу лучше, чувствую их связь с… с нами.

Эльтар молча подошёл к Кэрис, уже стоявшей у двери, готовой вернуться к привычной жизни, которая теперь была наполнена новым смыслом. Его движения были плавными и грациозными, как всегда, но с новой теплотой, которую она раньше никогда не замечала.

Он вновь привлёк её к себе одним быстрым, но нежным движением. Его руки обвились вокруг её талии, а губы нашли её в поцелуе – не столь страстном, как ночью, но полном обещания и новой близости.

Кэрис прижалась к нему, вдыхая теперь уже знакомый аромат – сложную смесь грозы, древних книг и чего-то неопределимого, принадлежащего только ему. Её руки легли на его плечи, ощущая под пальцами странную текстуру его одежды, одновременно материальной и эфемерной.

Момент растянулся, словно они оба не хотели его отпускать, но наконец Кэрис мягко отстранилась. Она улыбнулась ему – не застенчиво, как раньше, а с новой уверенностью, со знанием тайны, которая теперь принадлежала им обоим.

Затем она повернулась и спустилась вниз, в привычный мир дома, к своим обязанностям и занятиям, унося с собой невидимый для других, но ощутимый для неё свет новых отношений.

Кэрис спустилась в кухню, где уже вовсю кипела утренняя работа. Фина замешивала тесто для хлеба, а Мира перебирала свежие травы, наполнявшие помещение ароматами Миртемии – терпкими, сладкими, чуть горьковатыми. За окном виднелся сад, залитый розовато-золотистым светом утра.

– Ты поздно встала, – заметила Мира, поднимая голову от своего занятия. Её зелёные глаза с вертикальными зрачками внимательно изучили лицо подруги, но если она и заметила что-то необычное, то тактично промолчала.

Вместо этого серланка возбуждённо продолжила:

– А у нас тут новость из долины! Опять кого-то бросили в колодец в твоём мире! Карн недавно вернулся и рассказал.

Кэрис застыла с чашкой в руке. Новость мгновенно вернула её к собственным воспоминаниям – холодной ночи, верёвкам, врезающимся в запястья, ужасу падения в бездонную тьму Колодца. Её сердце сжалось от мысли, что кто-то другой пережил тот же кошмар.

– Кто это? – спросила она, присаживаясь к столу. – Они… в порядке?

– Там что-то странное, – продолжила Мира, склоняясь ниже над столом и понижая голос, словно делилась секретом. Её зелёные глаза возбуждённо блестели. – Карн всего не знает, только то, что новоприбывший требует встречи с повелителем. Говорит, что верно служил ему!

Кэрис почувствовала, как внутри всё холодеет. Кто мог быть этим человеком? И что он имел в виду под “служением”? В её родном мире поклонялись разным богам и духам, но культ Тёмного Колодца был скрытым, запретным, о нём говорили шёпотом в тёмных углах таверн.

– Повелителю? – переспросила она, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. – Ты имеешь в виду… господина Эльтара?

Фина, не прекращая месить тесто, покачала головой:

– Не думаю. Скорее, этот бедолага считает, что попал к Вечному Голоду, прежнему хозяину Колодцев. Такое случается с новичками – они не сразу понимают, что мир изменился.

Мира кивнула, соглашаясь:

– Дерек уже отправился в Перекрёсток, чтобы разобраться. Говорят, новоприбывший буйный, его даже пришлось связать для безопасности.

– Я бы тоже хотела сходить, – вырвалось у Кэрис. Её голос прозвучал неожиданно решительно даже для неё самой. Но эта новость задела что-то глубоко личное – память о собственном ужасе падения в Колодец, воспоминания о том, как жители Старого Истока предали её, и, самое главное, новую, ещё не до конца осознанную защитную связь с Эльтаром.

Мысль о том, что кто-то называет себя слугой Вечного Голода, вызывала у неё смесь страха и гнева. После этой ночи тесная связь между ней и Эльтаром стала ещё сильнее, и любая потенциальная угроза ему воспринималась как личная.

– А господин Эльтар знает? – спросила она, отставляя чашку и уже мысленно прикидывая, сколько времени займёт дорога до Перекрёстка.

Фина и Мира обменялись быстрыми взглядами – в их жёлтых и зелёных глазах читалось лёгкое удивление от нехарактерной для обычно спокойной Кэрис решительности.

– Дерек собирался доложить ему после того, как сам разберётся в ситуации, – ответила Фина, вытирая руки от муки о передник. – Господин не любит, когда его беспокоят по пустякам. А новоприбывшие из других миров – не такая уж редкость.

– Сходи, заодно купишь масла и муки, – сказала Фина после короткой паузы, во время которой она, казалось, оценивала новую решительность Кэрис. Её жёлтые глаза смотрели внимательно, но доброжелательно. – Запасы истощились, а я планирую печь особые сладкие хлебцы на эту пятидневку.

Мира встала из-за стола, подошла к шкафчику и достала небольшой кошель, который протянула Кэрис:

– Вот деньги на покупки. И возьми корзину побольше – Талира обещала новые ткани для зимних одежд, можешь заглянуть и к ней.

Кэрис благодарно кивнула, принимая кошель. Простые хозяйственные поручения, которые раньше составляли основу её обязанностей, теперь казались чем-то иным – не нагрузкой, а заботой о доме, который стал для неё настоящим прибежищем, о людях, ставших семьёй.

– Я быстро соберусь, – сказала она, направляясь к двери. – И постараюсь узнать больше о том, кто появился из Колодца.

Вскоре Кэрис уже сидела на небольшой телеге, запряжённой мустом – крепким животным, похожим на лошадь, только более мощным и с коротким серебристым мехом вместо гривы. Рядом с ней устроился Дерек, взявший на себя управление повозкой. Управляющий выглядел серьёзнее обычного – его жёлтые глаза внимательно смотрели на дорогу, а морщины на лбу обозначились глубже.

Телега покачивалась на неровностях извилистой тропы, ведущей от владений Эльтара к Перекрёстку. По обе стороны дороги росли странные деревья с красной и лиловой листвой, их ветви тихо шелестели, хотя ветра не было. Небо Миртемии переливалось утренними золотисто-розовыми всполохами.

Кэрис молчала, погружённая в тревожные мысли. Слова о новоприбывшем, который утверждал, что “верно служил повелителю”, не давали ей покоя. За время пребывания в Миртемии она познакомилась с несколькими людьми, попавшими сюда через Колодцы – Эрином, Талирой, матерью Лейна – и никто из них никогда не заявлял ничего подобного.

В её родном мире культ Тёмного Колодца был тайным и зловещим. Она всегда считала, что те, кто приносил жертвы демонам, делали это из страха или стремления получить личную выгоду. Но мысль о том, что кто-то мог сознательно служить Вечному Голоду, вызывала у неё холодок по коже.

Когда телега въехала в Перекрёсток, поселение уже кипело утренней жизнью. Серланы и люди спешили по своим делам, лавки открывались, а на центральной площади разворачивался небольшой рынок. Дерек направил муста по узким улочкам к восточной части поселения, где находился магазинчик Талиры.

Маленькая лавка с вывеской в виде серебряной иглы с золотой нитью располагалась между пекарней и мастерской резчика по камню. Колокольчик над дверью мелодично звякнул, когда Кэрис и Дерек вошли внутрь.

Талира – женщина средних лет с каштановыми волосами, заплетёнными в сложную косу, и тёплыми карими глазами – как раз расставляла на полках новые ткани. Увидев посетителей, она отложила работу и приветливо улыбнулась:

– Дерек, Кэрис! Какая приятная неожиданность.

Магазинчик был небольшим, но уютным. Вдоль стен стояли стеллажи с тканями всех мыслимых цветов и фактур – от грубого полотна до нежнейшего шёлка, добытого из коконов странных насекомых Краснолесья. В углу несколько игл самостоятельно вышивали сложный узор на рукаве платья – проявление особого дара Талиры.

– Мы пришли не только за тканями, – сказала Кэрис, переходя сразу к делу. – Мы слышали о человеке, который недавно появился из Колодца. Что ты знаешь о нём?

Лицо Талиры изменилось, приобретя выражение тревоги и лёгкого отвращения. Она оглянулась, словно проверяя, не подслушивает ли кто, и понизила голос:

– Похоже, что он безумец! – произнесла она, подходя ближе. – Повторяет про повелителя, требует встречи, утверждает, что исполнял какие-то тайные поручения в нашем мире.

Женщина достала из-под прилавка кувшин с прохладным травяным отваром и налила три чашки, словно разговор предстоял долгий.

– Вчера он чуть не сжёг лоток Эсмер на вечернем рынке, – продолжила Талира, протягивая напитки гостям. – Просто взмахнул рукой, и ткани вспыхнули! Если бы не быстрая реакция Варна с его водным даром, весь ряд мог бы сгореть.

Кэрис и Дерек обменялись быстрыми взглядами. Огненный дар был редкостью даже в Миртемии.

– Пришлось его связать, – добавила Талира, отпивая из своей чашки. – Он сейчас у нашей стражи, в доме у западных ворот. Совет Перекрёстка решает, что с ним делать дальше.

– Так он ещё и маг! – воскликнула Кэрис, чуть не пролив напиток от неожиданности. Эта новость меняла всё. В её родном мире владеющие магией были редки и пользовались уважением, иногда смешанным со страхом. Но чаще всего именно они проводили тёмные ритуалы, призывая демонов и открывая пути в другие миры. – Как он сюда угодил? Обычно маги только приносят жертвы, но что-то я не слышала – даже легенды об этом ничего не говорят! – чтобы они сами прыгали в Колодец.

Талира кивнула, соглашаясь с удивлением Кэрис:

– Я подумала о том же. Мор Геллан – старейшина нашего Совета – предположил, что, возможно, его предали собственные сообщники. Или ритуал вышел из-под контроля.

Дерек, до этого молча слушавший, нахмурился ещё сильнее:

– Или он действительно служил Вечному Голоду и пытался добровольно достичь его владений, – серлан отставил нетронутую чашку. – Это не первый случай, когда фанатики пытаются воссоединиться со своим “господином”.

Кэрис почувствовала, как по спине пробежал холодок. Мысль о том, что кто-то мог добровольно поклоняться созданию, которое чуть не уничтожило целый мир, вызывала у неё отвращение и страх.

– Что же с ними тут происходит? – спросила Кэрис, невольно понижая голос, словно опасаясь быть услышанной последователями Вечного Голода. – Что они делают, когда узнают, что Вечного Голода больше нет?

Талира и Дерек обменялись многозначительными взглядами. Было очевидно, что подобные ситуации случались и раньше, хоть и нечасто.

– По-разному, – ответила наконец Талира, нервно поправляя свою сложную косу. – Некоторые отказываются верить. Считают, что всё это ложь и обман, что их испытывают или что они попали в какое-то промежуточное место, а не в истинные владения их “господина”.

Дерек кивнул, его жёлтые глаза потемнели от воспоминаний:

– Я видел троих таких за все годы моей жизни. Один в конце концов принял правду и стал обычным жителем Перекрёстка – сейчас он выращивает луноягоды на северных полях. Второй… – серлан помедлил, – второй сошёл с ума окончательно, когда осознал, что его вера была обманом. Его пришлось отправить в Приют Тихих Туманов на восточном побережье.

– А третий? – спросила Кэрис, чувствуя, что ответ ей не понравится.

– Третий попытался отомстить, – тихо произнесла Талира. – Считал, что господин Эльтар “узурпировал” власть его повелителя. Пытался собрать последователей для какого-то странного ритуала… К счастью, его остановили до того, как он причинил серьёзный вред.

Кэрис передёрнуло от рассказа Талиры. Мысль о том, что фанатики Вечного Голода могли пытаться навредить Эльтару, вызвала в ней волну страха, смешанного с яростью. Золотистый огонь её дара на мгновение проступил на кончиках пальцев, прежде чем она смогла взять его под контроль.

Ещё вчера эта новость показалась бы ей просто тревожной. Но сегодня, после ночи, изменившей всё между ней и Эльтаром, мысль о возможной угрозе ему воспринималась совершенно иначе – как прямая угроза её собственному сердцу.

Про себя она твёрдо пообещала поговорить с Эльтаром сразу же по возвращении. Возможно, он знал об этой опасности, возможно, для могущественного существа, победившего самого Вечного Голода, эти жалкие фанатики не представляли угрозы… Но что-то подсказывало ей, что любой источник опасности нельзя игнорировать.

– Я бы хотела взглянуть на него, – произнесла она решительно, поднимая взгляд на Дерека и Талиру. – На этого… последователя.

Талира и Дерек обменялись тревожными взглядами. В их глазах ясно читалось удивление и беспокойство – неожиданная решительность Кэрис, её желание лично встретиться с опасным фанатиком казались им необъяснимыми.

– Зачем тебе? – нахмурился Дерек, его жёлтые глаза внимательно изучали лицо Кэрис, словно пытаясь разгадать причину перемены в её обычно осторожном поведении. – Это может быть опасным!

Забота в голосе старого серлана была искренней. Для него Кэрис всё ещё оставалась просто служанкой из дома господина, девушкой, попавшей в чужой мир и нуждающейся в защите. Он не мог знать о том, что произошло этой ночью, о новой связи, превратившей Кэрис из простой смертной в… кого? Возлюбленную древнего существа? Хранительницу Изначального Огня, соединившую свою сущность с владыкой хаоса?

Талира положила руку на локоть Кэрис, её прикосновение было мягким, но обеспокоенным:

– Дерек прав. Этот человек опасен. У него огненный дар, как и у тебя, но он использует его во зло. И его разум… нестабилен.

– Я бы хотела взглянуть на него, – повторила Кэрис с упрямством, которое удивляло её саму.

Она опустила взгляд на свои руки, лежащие на столешнице. Почему ей так хотелось увидеть этого безумца, верящего в Вечного Голода? Рациональная часть её разума понимала, что Дерек и Талира правы – встреча могла быть опасной и, вероятно, бессмысленной. И всё же…

Возможно, дело было в том, что этот человек пришёл из её мира. Мира, который она никогда больше не увидит. Мира, где её саму принесли в жертву тому самому божеству, которому поклонялся этот фанатик.

Или, может быть, её тянуло к нему из-за схожести дара? Огонь в ней откликался на мысль о другом носителе пламени, пусть даже враждебном.

А может, это была её новая, ещё не осознанная до конца роль защитницы – не просто Эльтара, но всего мира, который он поддерживал в равновесии?

– Я сама не могу понять, почему мне так хочется его увидеть, – призналась она честно, поднимая глаза на обеспокоенных друзей. – Но чувствую, что должна.

Дерек долго смотрел на Кэрис, его жёлтые глаза изучали её лицо с той мудростью, которая приходит лишь с годами. Что-то в её взгляде, в её позе, в том, как золотистый свет едва заметно мерцал под её кожей, заставило старого серлана принять решение.

Он глубоко вздохнул, опуская плечи в жесте смирения:

– Я поговорю со стражами и Мором Гелланом, – произнёс он наконец, его голос звучал одновременно уступчиво и обеспокоенно. – Но не обещаю, что они согласятся. И если разрешат – ты будешь держаться за моей спиной и не станешь приближаться к нему.

Талира покачала головой, явно не одобряя это решение, но не стала спорить. Вместо этого она начала собирать ткани, которые Кэрис должна была купить для Фины – действие обыденное, словно пытающееся вернуть разговор в русло нормальности после обсуждения опасных фанатиков и древних демонов.

– Спасибо, – тихо поблагодарила Кэрис, чувствуя одновременно облегчение от согласия Дерека и растущее волнение от предстоящей встречи с человеком, который, возможно, знал тех, кто бросил её в Колодец.

Получив разрешение от старейшины, они направились к западной части поселения, где находился двухэтажный каменный дом, служивший одновременно стражницей и местом содержания нарушителей. Строение выглядело более массивным, чем другие здания в Перекрёстке – с толстыми стенами и узкими окнами, защищёнными решётками из странного фиолетового металла, который, как знала Кэрис, был устойчив к магическим воздействиям.

Мор Геллан – высокий серлан с серебристым мехом и пронзительными зелёными глазами – лично сопровождал их, что было неожиданной честью. К всеобщему удивлению, он согласился позволить Кэрис взглянуть на пленника, хотя его взгляд задержался на ней дольше обычного, словно он что-то заметил в её облике.

– Он сейчас спокоен, – предупредил старейшина, когда они поднимались по узкой лестнице на второй этаж. – Но это может быть обманчиво. Мы наложили сдерживающие браслеты, ограничивающие его магию, но осторожность не помешает.

Их провели к массивной двери с маленьким зарешеченным оконцем на уровне глаз. Дерек, как и обещал, первым подошёл и осторожно заглянул внутрь. Его спина напряглась, а хвост – особенность серланов, которую они обычно скрывали под одеждой – дёрнулся от беспокойства.

– Теперь ты, – кивнул он Кэрис, отступая в сторону. – Но ненадолго.

Кэрис глубоко вдохнула, и, придерживаемая за локоть Дереком, подошла к двери. Её сердце колотилось от смеси любопытства и необъяснимого страха. Она наклонилась и заглянула в оконце.

В следующий момент она задохнулась от ужаса, инстинктивно отшатнувшись назад. Мир вокруг неё словно поплыл, а в голове зашумело. Сквозь решётку она увидела человека, которого не надеялась и не хотела видеть больше никогда в жизни – худое лицо с заострёнными чертами, глубоко посаженные тёмные глаза, длинные пальцы с перстнями в виде змей, тот же чёрный плащ с красной подкладкой.

Это был он – тот самый колдун, который произносил заклинания над Тёмным Колодцем в лесу недалеко от Старого Истока, прежде чем её, связанную и обречённую, столкнули в бездонную тьму.

– Кэрис, что с тобой? – обеспокоенно спросил Дерек, крепче удерживая её за локоть, когда она отшатнулась от двери.

Её лицо побелело, став почти прозрачным, а глаза широко раскрылись, не мигая. Дыхание стало прерывистым, поверхностным, словно каждый вдох причинял боль. Ноги подкосились, и если бы не поддержка Дерека, она бы упала.

– Эт-то… это он, – прошептала Кэрис пересохшими губами, её голос дрожал как осенний лист на ветру. – Колдун, который… который бросил меня в Колодец.

Прошлое нахлынуло на неё волной – холодная ночь в лесу, факелы старейшин Старого Истока, верёвки, врезающиеся в запястья, лицо колдуна, освещённое снизу, делающее его похожим на демона, его голос, произносящий слова на языке, которого она не понимала…

Мор Геллан подошёл ближе, его зелёные глаза внимательно изучали лицо Кэрис:

– Ты уверена? – спросил он тихо, с неожиданным сочувствием в голосе. – Многие люди в вашем мире похожи друг на друга.

– Я никогда не забуду это лицо, – её голос окреп, наполняясь гневом, который пробивался сквозь страх. – Его глаза, перстни со змеями, плащ… Это тот, кто отправил меня на смерть.

Мор Геллан задумчиво провёл длинными пальцами по седеющему меху на подбородке. В его зелёных глазах читалась тревога, смешанная с холодным расчётом старейшины, ответственного за безопасность поселения.

– Тогда он прав, говоря, что долгие годы служил тому, кого он считал повелителем, – произнёс серлан медленно, обдумывая каждое слово. – Что нам с ним делать?

Этот вопрос, заданный так просто, заключал в себе целую бурю эмоций для Кэрис. Её руки задрожали, а внутри поднималась волна жара – не только эмоциональная реакция, но и пробуждение её дара. Она чувствовала, как огонь течёт по венам, требуя выхода, требуя справедливости – или мести.

– Он пытался убить меня, – прошептала она, не в силах сдержать дрожь в голосе. – Он отправил на смерть скольких ещё? Сколько людей сгинуло в Колодцах по его вине?

Дерек крепче сжал её плечо, его прикосновение было одновременно поддержкой и предостережением:

– Кэрис, – произнёс он тихо, – в Миртемии мы не судим так, как в твоём мире. Каждый, кто приходит через Колодцы, получает шанс на новую жизнь.

Внутренний конфликт отразился на лице Кэрис – жажда мести боролась с тем новым пониманием справедливости, которое она обрела в мире Эльтара.

Она сжала кулаки с такой силой, что костяшки побелели. Волна гнева, страха и боли поднималась внутри, превращаясь в настоящий огонь – не метафорический, а вполне реальный. От её стиснутых кулаков начал подниматься тонкий дымок, вскоре превратившийся в заметные струйки пара с золотистыми искрами.

Дерек отпрянул, его жёлтые глаза расширились от тревоги и удивления. Мор Геллан сделал быстрый жест рукой, и между ним и Кэрис возникла тонкая зеленоватая пелена – защитное заклинание, готовое развернуться в полную силу, если ситуация выйдет из-под контроля.

– Кэрис, – голос Дерека был напряжённым, но спокойным, – овладей собой. Вспомни уроки господина Эльтара. Наблюдай, не отрицай, направляй.

Это напоминание о словах Эльтара словно отозвалось эхом в её сознании. Наблюдай – да, она чувствовала гнев, боль, желание справедливости. Не отрицай – она признавала эти чувства, они были естественны после того, что с ней сделали. Направляй – вот что было сложнее всего…

Воздух в каменном коридоре стал горячим и тяжёлым. Золотистый дым, поднимающийся от кулаков Кэрис, сгустился, принимая форму маленьких языков пламени, танцующих между её пальцами. Её волосы зашевелились, словно под действием невидимого ветра, а глаза приобрели тот же золотистый оттенок, что и огонь в её руках.

– Он заслуживает смерти, – произнесла она голосом, который звучал одновременно как её собственный и как нечто более древнее, более глубокое. – За всех тех, кого он принёс в жертву.

За дверью колдун внезапно подал голос, словно почувствовав всплеск магической энергии:

– Кто там? Я чувствую огонь… – его голос, хриплый и надломленный, был полон неуверенности и страха.

Этот звук, напомнивший Кэрис о ночи её собственной “жертвы”, едва не стал последней каплей. Пламя в её руках взметнулось выше, почти достигая потолка. Каменная стена за её спиной начала нагреваться, оставляя на поверхности почерневшие следы.

Но в последний момент что-то изменилось. В её сознании вспыхнуло воспоминание – не о ночи ужаса в лесу, а о прошедшей ночи с Эльтаром. О словах, которые он говорил, о том, что огонь может не только разрушать, но и созидать, освещать, преображать.

С невероятным усилием воли Кэрис начала обуздывать пламя, направляя его не вовне, а внутрь – не подавляя, а трансформируя. Огонь между её пальцами уменьшился, стал более контролируемым, приобрёл форму маленького шара, который она теперь держала в ладони как драгоценность.

– Нет, – произнесла она уже своим обычным голосом, хотя и дрожащим от напряжения. – Я не стану убийцей. Не сегодня.

После того, как Кэрис взяла свой огонь под контроль, в коридоре воцарилась напряжённая тишина. Мор Геллан медленно опустил руку, и защитный барьер растворился в воздухе. Дерек всё ещё держался на расстоянии, но в его жёлтых глазах читалось нечто, похожее на гордость и облегчение.

– Мудрое решение, – произнёс наконец старейшина, кивая Кэрис с новым уважением. – Я созову Совет Перекрёстка сегодня же.

В течение следующих часов, пока Кэрис и Дерек завершали покупки для дома Эльтара, старейшины поселения собрались для решения судьбы тёмного колдуна. Кэрис не присутствовала на заседании, но к тому времени, когда они с Дереком загружали телегу покупками, решение было принято.

Мор Геллан лично сообщил его на прощание:

– Мы отправим его в Приют Тихих Туманов, – объяснил серлан. – Это место на восточном побережье, где содержатся те, кто не может безопасно жить среди нас, но не заслуживает полного изгнания.

Кэрис вопросительно посмотрела на старейшину, и тот продолжил:

– Там есть целители разума и духа, которые работают с такими, как он. Некоторым удаётся найти новый путь. Других приходится держать под наблюдением всю их жизнь. Но никто не лишается шанса на искупление – таков закон Миртемии с тех пор, как господин Эльтар одержал победу над Вечным Голодом.

Когда телега начала движение по дороге к дому Эльтара, Кэрис обернулась на дом, где содержался колдун. Странная смесь чувств переполняла её – облегчение от того, что она не поддалась своему гневу, гордость за свой контроль над даром, и тихая, глубокая благодарность за новый мир, который научил её смотреть на справедливость иными глазами.

Вечером, когда дневные заботы остались позади, Кэрис поднялась в библиотеку. Эльтар ждал её там, словно знал, что они должны поговорить. В камине вновь горело лиловое пламя, создавая в комнате таинственную, уютную атмосферу.

Когда она вошла, Эльтар не поднялся ей навстречу, как раньше, а просто протянул руку с мягкой улыбкой. Она приняла приглашение, позволив ему притянуть её ближе. Несколькими часами ранее подобная фамильярность показалась бы ей немыслимой, но теперь…

Теперь она сидела у владыки хаоса на коленях, ощущая тепло его тела и прохладу теней, одновременно обвивающих их обоих. Это положение – интимное, почти домашнее – казалось ей сюрреалистичным. Ещё вчера она была просто служанкой, боявшейся поднять глаза на своего господина, а сегодня её голова покоилась на его плече, а его руки обнимали её талию с собственнической нежностью.

– Я встретила того колдуна, – начала она, не видя смысла откладывать разговор. – Того самого, который бросил меня в Тёмный Колодец.

Она подробно рассказала обо всём случившемся – о словах Талиры, о решении посмотреть на пленника, о том ужасе, который она испытала, узнав его лицо, и о гневе, едва не превратившем её в убийцу.

– Я чуть не потеряла контроль, – призналась она, вспоминая, как пламя танцевало между её пальцами. – Но потом… потом я вспомнила о тебе, о твоих словах. Об Изначальном Огне, который может не только разрушать.

Эльтар слушал молча, его фиолетовые глаза изучали её лицо с выражением, в котором странным образом смешивались древняя мудрость и нежность, неожиданная для такого могущественного существа.

– Я знаю, – произнёс он наконец. – Дерек доложил мне, едва вы вернулись. И я знал, что ты справишься.

Не было удивления в его голосе, только спокойная уверенность. Похоже, он вообще знал обо всём, что происходило в Миртемии – каждое событие, каждое решение, каждый новоприбывший через Колодцы.

– Почему ты не сказал мне, что такие люди могут появляться в Миртемии? – спросила Кэрис, поднимая голову, чтобы видеть его лицо. – Последователи… того, кого ты победил.

Эльтар задумчиво провёл пальцами по её волосам, его прикосновение было легким, как дуновение ветра.

– Я не хотел тревожить тебя призраками прошлого, – ответил он. – К тому же, они появляются редко. За последние пятьдесят лет я видел лишь нескольких истинных последователей Вечного Голода.

Тени вокруг них заколебались, отражая эмоции своего хозяина – не ярость или страх, но какую-то древнюю печаль.

– Что с ним будет в этом Приюте? – Кэрис не могла отделаться от образа тёмного колдуна, его глаз, глядящих на неё через пламя факелов в ту роковую ночь.

– Его будут лечить, – Эльтар произнёс это просто, без осуждения или презрения. – Людей вроде него часто используют как проводников, не объясняя истинной природы сил, с которыми они имеют дело. Многие из них сами жертвы – обманутые, искалеченные душой, ищущие могущества или просто спасения.

Он взял её лицо в ладони, заставив посмотреть прямо в его фиолетовые глаза:

– Тебя беспокоит, что я позволил ему жить?

Кэрис задумалась, пытаясь разобраться в водовороте своих чувств.

– Нет, – произнесла она наконец. – Меня беспокоит… что часть меня хотела его смерти. Что я едва удержалась.

– То, что ты чувствовала, – произнёс Эльтар после паузы, его голос был мягким, но в нём звучала древняя мудрость, – не делает тебя монстром, Кэрис. Эти импульсы – часть твоей природы, как смертного существа, которому причинили боль.

Его пальцы нежно скользнули по её скуле, а фиолетовые глаза смотрели с пониманием, которое могло родиться только из бесконечно долгого опыта наблюдения за жизнью и смертью.

– Я жил достаточно долго, чтобы видеть, как жажда мести разрушает даже самые чистые души. Не действие, а желание – вот что медленно отравляет сердце, – он говорил тихо, но каждое слово словно проникало в самую глубину её существа. – Но я видел и другое – как прощение освобождает не только прощённого, но и прощающего.

Эльтар привлёк её ближе, так что их лбы соприкоснулись. Тени вокруг них затрепетали, словно живые существа, реагирующие на эмоции своего создателя.

– Значение имеет не то, что ты почувствовала гнев, а то, что ты не позволила ему управлять тобой. Ты выбрала сложный путь милосердия вместо простого пути мести. В этом выборе – истинная сила.

Его губы мягко скользнули по её виску, оставляя после себя ощущение прохладного огня. В этом нежном жесте не было ничего общего с тем страстным поцелуем в тёмном проулке или с ночным слиянием их сущностей – только бесконечная забота и понимание, которые Кэрис никогда раньше не испытывала.

Длинные пальцы Эльтара задумчиво перебирали её волосы, расплетая косу с той же нежной неторопливостью, с какой он раскрывал перед ней тайны мироздания. Золотистые пряди рассыпались по его тёмным одеждам, создавая странный, но гармоничный контраст – словно солнечные лучи, танцующие на поверхности ночного озера.

Кэрис закрыла глаза, позволяя себе полностью погрузиться в это ощущение защищённости и принятия. Тени Эльтара окутывали их обоих, создавая интимное пространство, скрытое от всего мира. В этом коконе из тьмы и света она чувствовала себя по-настоящему дома – впервые с тех пор, как покинула свой родной мир.

– Спасибо, – прошептала она, сама не зная, за что именно благодарит – за мудрость, за принятие, за ту новую жизнь, которую он ей подарил.

– Ты помнишь, что я сказал тебе вчера? – спросил Эльтар, когда последние пряди её волос освободились от косы и рассыпались золотистым водопадом. – О мирах, которые я мог бы тебе показать?

Его голос приобрёл новую глубину, в нём слышалась и древняя сила, и едва уловимое волнение – странное чувство для существа, наблюдавшего рождение и смерть звёзд.

– Завтра, если ты согласна, мы можем отправиться к Краю Света, – продолжил он, его пальцы неторопливо перебирали её волосы. – Там есть водопад, падающий в бесконечность. Место, где границы миров истончаются, и можно увидеть… иное.

Кэрис подняла глаза, встречая его взгляд. В фиолетовой глубине его глаз она видела не только отражение лилового пламени, но и обещание приключений, знаний, новой жизни, о которой она никогда не мечтала.

– Я хочу увидеть всё, – ответила она с решимостью, удивившей её саму. – Все миры, все чудеса, всё, что ты хочешь мне показать.

Эльтар улыбнулся – настоящей улыбкой, преображающей его обычно бесстрастное лицо, делающей его почти человечным. Его руки скользнули к её плечам, притягивая ближе.

– Нам понадобится тысяча лет, чтобы увидеть хотя бы малую часть, – произнёс он, и в его словах звучало не предупреждение, а обещание. – Твоя человеческая жизнь…

Он не закончил фразу, но Кэрис поняла невысказанное. Человеческая жизнь конечна, а Эльтар был вечен, как сам хаос. Однако в его глазах она увидела что-то ещё – намёк на решение, на знание, которое он пока не готов был с ней разделить.

– Моя жизнь – всего лишь миг для тебя, – закончила Кэрис за него, и в её голосе не было горечи, только тихое принятие истины, которую она уже начала осознавать.

Эльтар продолжал перебирать её волосы, но его взгляд стал более глубоким, словно он смотрел не на её внешнюю оболочку, а на что-то гораздо более фундаментальное.

– Но не для твоей сущности, – сказал он, его голос приобрёл тот особый резонанс, который появлялся, когда он говорил о вещах, выходящих за пределы обычного понимания.

Его тени внезапно ожили, обвиваясь вокруг Кэрис с почти осязаемой нежностью. Они не просто касались её кожи, как раньше – они проникали глубже, к самому ядру её существа, где пульсировал Изначальный Огонь. И там, в глубине, тьма Эльтара и свет Кэрис соприкасались, сплетались, создавая что-то новое, что не было ни хаосом, ни огнём, но содержало в себе сущность обоих.

Кэрис почувствовала головокружение, но не от страха, а от внезапного понимания. Эльтар не просто говорил о её даре – он намекал на возможность преобразования, на путь, о котором она даже не подозревала.

– Не сейчас, – прошептал он, его голос звучал глубоко и бархатисто. В этих простых словах содержалось обещание – того, что когда-нибудь она поймёт полностью, что преображение возможно, но всему своё время.

Тени отступили, возвращаясь к своему обычному состоянию лёгкого колебания вокруг его фигуры. Их место заняли более материальные прикосновения – его руки скользнули по её спине, привлекая ближе, губы коснулись изгиба шеи, оставляя за собой дорожку поцелуев.

Кэрис подалась навстречу этим прикосновениям, её мысли о будущем растворились в ощущениях настоящего момента. Руки сами потянулись к его лицу, обрамлённому серебристыми волосами, пальцы зарылись в эти шелковистые пряди, притягивая его ближе.

Лиловое пламя в камине вспыхнуло ярче, отзываясь на всплеск эмоций и энергии в комнате. Тени и свет танцевали на стенах библиотеки, создавая странные, постоянно меняющиеся узоры, словно сам хаос праздновал союз с огнём.

Эльтар подхватил Кэрис на руки одним плавным движением, поднимаясь с кресла. Книги на ближайших полках задрожали от всплеска энергии, несколько томов даже упало на пол, но он не обратил на это внимания. Его шаги были неслышными, когда он нёс её к скрытой двери, ведущей в его личные покои.

Дверь открылась от лёгкого движения его тени, и они оказались в спальне, которую Кэрис уже видела прошлой ночью. Высокая кровать с тёмно-синим покрывалом, широкие окна с видом на ночной сад, странные артефакты на полках, тихо светящиеся в полумраке.

Он опустил её на покрывало с такой осторожностью, словно она была хрупким сокровищем. Его пальцы принялись расстёгивать пуговицы на её платье, одну за другой, методично и неторопливо. Каждый участок обнажённой кожи он целовал, словно совершая ритуал.

Кэрис потянулась к серебряным застёжкам его одежды, но те расстегнулись сами, словно повинуясь её желанию. Тёмная ткань соскользнула с его плеч, обнажая бледную кожу с фиолетовыми узорами, похожими на созвездия неизвестных миров.

– Твои руки такие тёплые, – прошептал Эльтар, когда её ладони скользнули по его груди.

И это была правда – её кожа светилась мягким золотистым сиянием там, где она касалась его. Температура в комнате, казалось, повышалась с каждым их движением, с каждым прикосновением.

Платье Кэрис окончательно соскользнуло с её плеч, упав мягкой волной на пол. Она потянулась к поясу его брюк, но Эльтар перехватил её руки, прижал их к постели над её головой. Его серебристые волосы рассыпались вокруг их лиц, создавая завесу, отделяющую от всего мира.

– Не спеши, – шепнул он, прикусывая мочку её уха.

Его свободная рука скользнула вдоль её бока, от груди к бедру, оставляя за собой дорожку мурашек. Кэрис выгнулась навстречу прикосновению, её кожа вспыхнула золотистым свечением в каждой точке контакта.

– Я хочу тебя, – выдохнула она, пытаясь освободить руки, но его хватка была нежной и одновременно непреклонной.

Эльтар прошептал слово на неизвестном ей языке, и постель под ними превратилась в мягкое облако тёмно-синего тумана, поддерживающее их тела и одновременно ласкающее кожу.

Его губы спустились к её шее, ключицам, груди. Кэрис запустила пальцы в его серебристые волосы, притягивая его ближе. Окна комнаты внезапно затянуло морозными узорами, реагируя на всплеск её внутреннего огня.

Когда их тела наконец соединились, она вскрикнула – не от боли, а от интенсивности ощущений. Его движения были медленными, ритмичными, словно он исполнял танец, древний как само время. Кэрис обвила его ногами, задавая более быстрый темп.

Комната вокруг них начала реагировать на их энергию – странные артефакты на полках засветились ярче, зеркало на стене растаяло и превратилось в портал, через который виднелось звёздное небо неизвестного мира.

Платье Кэрис окончательно соскользнуло с её плеч, упав мягкой волной на пол. Она потянулась к поясу его брюк, но Эльтар перехватил её руки, прижал их к постели над её головой. Его серебристые волосы рассыпались вокруг их лиц, касаясь её щёк прохладными шелковистыми прядями.

– Не спеши, – шепнул он, прикусывая мочку её уха, вызывая электрическую дрожь вдоль позвоночника.

Его свободная рука скользнула вдоль её бока, от груди к бедру. Там, где он касался, её кожа вспыхивала золотистым свечением, а его оставляло фиолетовые световые следы, исчезающие через несколько секунд. Кэрис выгнулась навстречу прикосновениям, пытаясь освободить руки, но его хватка была нежной и одновременно непреклонной.

– Я хочу тебя, – выдохнула она, и в ответ на её слова кристаллы на потолке засветились ярче, откликаясь на всплеск её внутреннего огня.

Эльтар прошептал слово на неизвестном ей языке, и постель под ними превратилась в мягкое облако тёмно-синего тумана, поддерживающее их тела и одновременно ласкающее каждый сантиметр кожи тысячами невесомых прикосновений.

Его губы спустились к её шее, ключицам, груди. Кэрис запустила пальцы в его серебристые волосы, которые обвились вокруг её запястий, словно живые. Странная тяжесть в воздухе нарастала с каждым вздохом, а окна комнаты внезапно затянуло морозными узорами, хотя температура в спальне продолжала расти.

Когда их тела наконец соединились, она вскрикнула от интенсивности ощущений. Тени Эльтара окутали их обоих коконом, в котором реальность и фантазия сливались воедино. Через этот покров она видела вспышки других миров, словно их союз создавал бреши между измерениями.

Комната вокруг них начала активно реагировать на высвобождаемую энергию – странные артефакты на полках засветились и поднялись в воздух, зеркало на стене растаяло и превратилось в портал, через который виднелось звёздное небо неизвестного мира, а пол под кроватью покрылся узорами из светящегося серебра, растущими и меняющимися с каждым их движением.

Их темп ускорился, кровать-туман колебалась под ними, меняя форму с каждым движением. Кэрис обвила ногами талию Эльтара, притягивая его ближе, глубже. Её пальцы оставляли огненные следы на его спине, а его тени проникали под её кожу, создавая узоры, похожие на его собственные созвездия.

Потолок над ними исчез, открывая вид на фиолетовое небо Миртемии с его непрекращающимися энергетическими всполохами. Но это было не настоящее небо – Эльтар создал иллюзию, которая двигалась и менялась в такт их дыханию.

– Смотри на меня, – прошептал он, и когда их глаза встретились, Кэрис увидела вселенную в его фиолетовом взгляде – звёзды рождались и умирали, галактики вращались, миры возникали из хаоса.

Артефакты, парящие вокруг кровати, начали вращаться быстрее, создавая вихрь из света и энергии. Один из кристаллов, особенно яркий, разлетелся на тысячи мельчайших осколков, которые зависли в воздухе, образуя трёхмерную карту неизвестного мира.

Эльтар перевернулся, увлекая Кэрис за собой, и теперь она оказалась сверху. Её распущенные волосы пылали настоящим золотым огнём, не обжигающим, но ярким, освещающим комнату подобно миниатюрному солнцу. Она двигалась в собственном ритме, а его руки скользили по её бёдрам, животу, груди, оставляя следы из фиолетовых созвездий.

Воздух в комнате стал настолько насыщен энергией, что начал потрескивать от электрических разрядов, перескакивающих между артефактами. Каждое прикосновение, каждый вздох усиливал это напряжение, пока, наконец, всё не достигло пика.

Комната взорвалась калейдоскопом света, когда они достигли пика вместе. Парящие артефакты упали на мягкие подушки, кристальные осколки карты растаяли в воздухе. Небо над ними медленно стало потолком, живые тени Эльтара успокоились и перестали проникать под кожу Кэрис.

Они лежали, переплетясь конечностями, пока их дыхание постепенно выравнивалось. Кровать-туман снова превратилась в обычное ложе с тёмно-синим покрывалом, теперь смятым и сдвинутым к краю.

Эльтар протянул руку к прикроватному столику, где материализовался хрустальный кувшин с прозрачной жидкостью. Он налил два бокала, протянул один Кэрис.

– Это вода из Серебряных Источников Края Света, – пояснил он. – Она освежает тело и проясняет разум.

Кэрис сделала глоток. Жидкость имела странный, но приятный привкус – одновременно сладкий и терпкий, словно все фрукты её родного мира смешались в одном глотке.

– Завтра мы отправимся рано, – сказал Эльтар, садясь на краю кровати. Его серебристые волосы лежали на плечах идеально ровно, несмотря на недавние события. – Нам понадобится день, чтобы добраться до Края.

– Мы поедем на мустах? – спросила Кэрис, вспоминая могучих животных, похожих на лошадей.

Эльтар улыбнулся, его фиолетовые глаза блеснули:

– Нет. Мы пойдём иным путём. – Он встал и подошёл к шкафу, извлекая из него свёрток тёмной ткани. – Тебе понадобится это. Плащ из лунных пауков Краснолесья. Он защитит тебя от ветров между мирами.

Кэрис осторожно приняла свёрток. Ткань оказалась удивительно лёгкой, почти невесомой, но при этом плотной на ощупь. В тусклом свете комнаты она переливалась серебристо-синими оттенками, словно поверхность ночного озера.

– Примерь, – предложил Эльтар, заканчивая свой напиток одним глотком.

Кэрис поднялась с кровати, обернув вокруг себя простыню. Хотя после их близости это казалось излишней скромностью, что-то в серьёзности Эльтара, когда он говорил о завтрашнем путешествии, заставило её почувствовать, что момент интимности уступил место подготовке к чему-то важному.

Она развернула свёрток. Плащ оказался длинным, до самого пола, с просторным капюшоном и серебряной застёжкой в форме паука с аметистовыми глазами.

– Не бойся, – сказал Эльтар, заметив её колебания. – Он не живой, хотя может показаться таким.

Кэрис накинула плащ на плечи. Ткань словно ожила, обтекая её фигуру, подстраиваясь под каждый изгиб тела. Застёжка-паук сама защёлкнулась, а капюшон приподнялся, готовый в любой момент укрыть её голову.

– Удивительно, – прошептала она, поворачиваясь и наблюдая, как ткань движется вместе с ней, не сковывая движений.

– Тебе понадобится ещё кое-что, – Эльтар подошёл к одному из шкафов у дальней стены. Он открыл резную дверцу и извлёк небольшую шкатулку из тёмного дерева.

Внутри, на подушке из красного бархата, лежал кулон – серебряный круг с вписанным в него треугольником из красного металла. Между ними плавал крошечный шар чистого золотистого огня.

– Это Око Равновесия, – пояснил Эльтар, поднимая кулон за тонкую серебряную цепочку. – Амулет, который поможет тебе контролировать твой дар в местах, где силы хаоса проявляются особенно сильно.

Кэрис приняла кулон, ощущая лёгкую пульсацию золотистого огонька внутри – словно он откликался на её собственный дар. Когда она надела украшение на шею, цепочка под собственным весом крепко обвилась вокруг её горла, находя идеальную длину.

Затем её взгляд переместился к окну, за которым небо Миртемии начинало светлеть, предвещая новый день. Внезапно её одолела практичная мысль:

– Что я скажу остальным? – спросила она, поворачиваясь к Эльтару. – Фина готовит особый хлеб сегодня, Мира ждёт, что мы вместе займёмся лунными лозами… Если я исчезну на весь день…

Она замолчала, осознав абсурдность ситуации – ещё недавно она была просто служанкой в этом доме, а теперь беспокоится о том, как объяснить своё отсутствие, отправляясь в путешествие с самим хозяином.

Эльтар взял её за руку, рассматривая золотистые искры, пробегающие под кожей, там, где он касался её.

– Я уже говорил с Дереком, – ответил он с лёгкой улыбкой. – Наша… близость не осталась незамеченной, Кэрис. Серланы чувствительны к энергетическим изменениям.

Кэрис залилась краской. Мысль о том, что Дерек, Фина и остальные догадывались о произошедшем между ней и Эльтаром, заставила её почувствовать себя неловко.

– Они знают?.. – выдохнула она.

– Дерек и Фина уже всё поняли, – спокойно подтвердил Эльтар, застёгивая манжеты на своей тёмной рубашке, которую он успел надеть.

Он подошёл к высокому шкафу, извлекая из него дорожную сумку из тёмной кожи, и начал складывать в неё различные предметы – несколько маленьких хрустальных флаконов, записную книжку в кожаном переплёте, небольшой серебряный компас со стрелкой, указывающей не на север, а куда-то вверх.

– Фина даже приготовила нам припасы для путешествия, – продолжил он, доставая из шкафа свой собственный плащ, почти идентичный тому, что был на Кэрис, только с застёжкой в форме двух переплетённых змей. – Они ждут нас в малой столовой. Серланы живут долго, Кэрис, и видят многое. Такие перемены в доме для них не в новинку.

Эльтар закрыл сумку и повернулся к ней:

– Кроме того, – добавил он с лёгкой улыбкой, которая казалась странно неуместной на его обычно серьёзном лице, – трудно скрыть то, что прошлой ночью половина артефактов в доме активировалась от выброса нашей энергии. Дерек обнаружил, что часы в главном холле начали идти в обратную сторону, а все ледоцветы в зимнем саду одновременно зацвели.

Кэрис залилась краской. Жар, охвативший её щёки, был таким сильным, что она инстинктивно прикрыла лицо ладонями. Мысль о том, что их с Эльтаром близость вызвала такие явные магические эффекты по всему дому, заставила её почувствовать одновременно смущение и странную гордость.

– Часы… идут в обратную сторону? – пробормотала она сквозь пальцы, не в силах поднять глаза на Эльтара. – И все ледоцветы зацвели?

Теперь ясно, почему утром Фина смотрела на неё с таким странным выражением, а Мира украдкой улыбалась, когда думала, что Кэрис не видит. Они не просто догадывались – они точно знали, что произошло.

Она опустила руки и заставила себя посмотреть на Эльтара. Даже с пылающими щеками и смущённым взглядом, она не могла не отметить, насколько естественной стала их близость. Всего два дня назад она боялась поднять на него глаза, а теперь…

– Я должна переодеться, – сказала она, собираясь с мыслями и пытаясь вернуть практичность в их разговор. – Этот плащ прекрасен, но я не могу отправиться в путешествие в… – она замолчала, внезапно осознав, что под плащом на ней ничего нет, кроме наспех обёрнутой простыни.

Эльтар молча посмотрел на неё, и уголки его губ вновь дрогнули в улыбке – не насмешливой, а тёплой, почти человеческой. Его фиолетовые глаза мягко светились в утреннем полумраке комнаты.

– Твои вещи уже ждут тебя в соседней комнате, – сказал он, кивнув в сторону неприметной двери в углу спальни. – Фина приготовила для тебя дорожный костюм. Он будет удобнее для путешествия, чем обычное платье.

Эльтар подошёл к окну, проверяя небо. Его длинные пальцы отодвинули тяжёлую штору, впуская больше утреннего света.

– У нас есть час до восхода центрального потока, – добавил он, сверяясь со странными серебряными часами, висевшими на цепочке на его поясе. – Это лучшее время для перехода через границы.

Он повернулся к Кэрис и протянул ей небольшой мешочек из тёмно-синей ткани, затянутый серебряным шнурком.

– Возьми это, – инструкции звучали чётко и практично, но в его тоне появились новые нотки – забота, которую он раньше скрывал за маской отстранённости. – Внутри кристаллы связи. Если мы разделимся, разбей зелёный, и я найду тебя, где бы ты ни была.

Кэрис приняла мешочек, почувствовав, как внутри перекатываются небольшие кристаллы. Она крепко затянула шнурок и спрятала его в кармане плаща, который, к её удивлению, оказался глубже, чем выглядел снаружи.

Не теряя времени, она прошла в указанную Эльтаром дверь и обнаружила небольшую гардеробную. На стойке висел комплект одежды, явно подготовленный заботливыми руками Фины – тёмно-синие брюки из плотной ткани, высокие кожаные сапоги, удобная рубашка и короткая куртка с множеством внутренних карманов.

Она быстро переоделась, обнаружив, что всё идеально подходит по размеру. Сапоги, хоть и выглядели новыми, сидели так, словно их уже разносили специально для неё. Закрепив амулет поверх рубашки и набросив поверх всего магический плащ, Кэрис вернулась в спальню.

Эльтар уже ждал её у двери, полностью готовый к путешествию. Его собственный плащ струился вокруг высокой фигуры, словно живое существо, а за плечами висела дорожная сумка. В руке он держал длинный посох из тёмного дерева с кристаллом на конце.

– Готова? – спросил он, окидывая её оценивающим взглядом.

Кэрис кивнула, внезапно почувствовав волнение от предстоящего приключения. Вместе они спустились по узкой винтовой лестнице, которую она раньше никогда не замечала – похоже, в доме Эльтара было множество скрытых проходов, известных только хозяину.

Лестница привела их не в главный холл, а в малую столовую, где их ждал завтрак и сюрприз – Дерек, Фина и Мира, собравшиеся проводить их в путешествие.

– Доброго утра, господин, – произнёс Дерек с почтительным поклоном, но его жёлтые глаза быстро скользнули к Кэрис, задержавшись на амулете на её шее и дорожном костюме.

– Мы подготовили всё необходимое для вашего путешествия, – добавила Фина, указывая на стол, уставленный едой и дорожными припасами: вяленое мясо, завёрнутое в вощёную бумагу, сушёные фрукты в мешочках, небольшие фляги с водой и что-то, похожее на серебристые пластинки, завёрнутые в листья.

Мира, стоявшая рядом с корзиной, полной странных фиолетовых яблок, широко улыбнулась Кэрис:

– Я собрала тебе плоды Шепчущего дерева, – сказала она, подталкивая корзину ближе. – Они сохраняют свежесть неделями и придают силы в пути.

Молодая серланка, казалось, с трудом сдерживала любопытство. Её зелёные глаза блестели от возбуждения, а хвост, обычно скрытый под одеждой, нервно подёргивался, выдавая её эмоции.

Эльтар принял подготовленные припасы с лёгким кивком. На его губах играла та же едва заметная улыбка, что и раньше.

– Мы вернёмся через три дня, – сказал он, пока слуги упаковывали еду в дорожные сумки. – Следите за садом. Особенно за Гневом Бури – после вчерашней грозы он может стать активнее.

– Господин, – Дерек шагнул вперёд, его обычно спокойное лицо выражало лёгкое беспокойство. – Край Света… это опасное место. Особенно сейчас, когда границы между мирами истончаются.

Эльтар положил руку на плечо старого серлана – жест, который Кэрис никогда раньше не видела. Было что-то почти отеческое в том, как древнее существо обращалось со своим старейшим слугой.

– Мы будем осторожны, друг мой, – произнёс он с неожиданной теплотой в голосе. – Кроме того, огонь Кэрис станет отличной защитой от существ, обитающих между мирами.

После прощания с обитателями дома, Эльтар повёл Кэрис не к главному выходу, а через малую дверь в восточной стене столовой. Она открылась в сад, но не в ту его часть, которую Кэрис знала и за которой ухаживала. Это был странный участок с высокими каменными столбами, расположенными по кругу. Каждый столб был покрыт рунами, светящимися фиолетовым в утреннем свете.

– Это портал перехода, – объяснил Эльтар, когда они вошли в центр круга. – Один из многих, которые я создал по всей Миртемии.

Он воткнул свой посох в центр круга, и кристалл на его конце вспыхнул ослепительным светом. Затем Эльтар достал из внутреннего кармана маленький серебряный ключ и вставил его в невидимую замочную скважину прямо в воздухе.

– Держись за мой плащ, – инструктировал он Кэрис. – Не отпускай, что бы ты ни увидела и ни почувствовала.

Кэрис крепко ухватилась за край его плаща, и Эльтар повернул ключ. Воздух вокруг них разорвался с звуком, похожим на треск ткани. Перед ними возникла щель, через которую виднелось не продолжение сада, а совершенно другой пейзаж – пустошь с пурпурной травой и странными парящими камнями.

Одним плавным движением Эльтар шагнул в разрыв, увлекая за собой Кэрис. На мгновение её охватило ощущение невесомости и холода, а затем они уже стояли на пурпурной равнине, а портал закрывался за их спинами.

– Добро пожаловать в Пустоши Шепчущих Ветров, – сказал Эльтар, извлекая посох из земли, куда тот каким-то образом переместился вместе с ними. – Отсюда мы направимся к Краю Света пешком. Дорога займёт несколько часов.

Они шагали по пурпурной равнине, где каждый их шаг вызывал тихий, мелодичный звон – трава здесь была не обычной растительностью, а чем-то похожим на тонкие кристаллические нити. Парящие камни, некоторые размером с кулак, другие – с небольшой дом, медленно дрейфовали над землёй, отбрасывая движущиеся тени.

– Держись подальше от больших камней, – предупредил Эльтар, указывая посохом на особенно массивный валун, зависший в десяти метрах над землёй. – Они притягивают Шепчущих – существ, питающихся энергией путников.

Кэрис невольно придвинулась ближе к нему. Плащ из лунных пауков защищал от холода, но странное ощущение наблюдения не покидало её.

– Что это за мир? – спросила она, глядя на горизонт, где виднелись неестественно тонкие башни, словно сделанные из застывшего дыма.

– Это не совсем мир, – ответил Эльтар, перешагивая через ручей с жидкостью цвета расплавленного серебра. – Скорее пространство между мирами. Пустоши существуют на пересечении нескольких реальностей.

Через час ходьбы пейзаж начал меняться. Кристаллическая трава уступила место чёрной, стекловидной поверхности, отражающей небо так точно, что казалось, будто они идут по воздуху. Вдали появилась гряда зубчатых гор с вершинами цвета индиго.

Эльтар достал из сумки серебристую пластинку, завёрнутую в лист, и протянул Кэрис:

– Поешь. Пустоши питаются энергией путников. Эта пища восполнит силы.

Пластинка оказалась чем-то вроде хлеба со странным, но приятным вкусом ореха и мёда. Едва проглотив кусочек, Кэрис почувствовала прилив сил и тепла.

После еще двух часов пути они достигли подножия индиговых гор. Вблизи стало ясно, что это не совсем горы – скорее колоссальные кристаллические формации, растущие прямо из зеркальной поверхности. У основания одной из таких формаций Эльтар остановился и приложил ладонь к гладкой поверхности.

– Здесь, – произнёс он, и участок кристалла растаял, открывая узкий проход внутрь.

Они вошли в тоннель, освещённый лишь светом кристалла на посохе Эльтара. Стены переливались всеми оттенками синего и фиолетового, отражая их силуэты в искажённом виде – иногда увеличивая, иногда уменьшая, иногда показывая вместо Кэрис существо из чистого огня, а вместо Эльтара – сгусток живой тьмы.

– Не верь отражениям, – предупредил Эльтар, когда Кэрис остановилась, завороженная этим зрелищем. – Они показывают не нас, а наши сущности в других реальностях.

Тоннель постепенно поднимался вверх, закручиваясь спиралью внутри кристаллической горы. Воздух становился разреженнее, и Кэрис была благодарна амулету, который, казалось, помогал ей дышать.

Наконец, они достигли выхода – арки, ведущей на узкий карниз. Кэрис ахнула, когда увидела открывшийся вид. Они находились высоко над землёй, на краю обрыва, за которым… не было ничего. Буквально ничего – не небо, не земля, не звёзды, а абсолютная пустота, которую разум отказывался воспринимать.

– Край Света, – сказал Эльтар, указывая на пустоту. – Граница нашего мира и Междумирья.

Кэрис невольно отступила на шаг, но Эльтар взял её за руку:

– Не бойся. Пойдём, я хочу показать тебе нечто особенное.

Он повёл её вдоль узкого карниза, пока они не достигли небольшой площадки с каменным алтарём. На нём лежал странный инструмент, похожий на астролябию, только с множеством концентрических кругов из разных металлов.

Эльтар подошёл к странному инструменту и начал манипулировать металлическими кругами, поворачивая их в определённой последовательности. Каждый круг при движении издавал свой уникальный звук – от низкого гула до высокого звона. Вместе эти звуки создавали неземную мелодию.

– Это Созвездный Ключ, – объяснил он, наблюдая, как концентрические круги выстраиваются в сложную конфигурацию. – Он был создан в эпоху до моего прихода в Миртемию, когда границы между мирами были более проницаемы.

Закончив настройку, Эльтар поднял Ключ и направил его в пустоту за краем. Металлические круги начали вращаться сами по себе, набирая скорость, пока не слились в сплошной серебристый диск, испускающий лучи разноцветного света.

Эти лучи, достигнув пустоты, не растворились в ней, а словно зацепились за невидимую ткань реальности. Пустота начала меняться – сначала в ней проступили тонкие нити света, затем точки, похожие на далёкие звёзды, а потом…

– Смотри внимательно, – тихо сказал Эльтар, и в его голосе Кэрис услышала непривычные нотки благоговения.

Перед ними раскрылось невероятное зрелище – в пустоте возникли десятки, сотни, тысячи миров, каждый размером с монету, но внутри которых можно было разглядеть целые галактики, планеты, жизнь. Миры вращались вокруг невидимых центров, иногда соприкасаясь, иногда отдаляясь друг от друга, словно исполняя сложный космический танец.

– Древние называли это Великим Колесом Миров, – произнёс Эльтар, вручая Созвездный Ключ Кэрис. – Держи. Через него ты можешь не только видеть, но и слышать другие реальности.

Кэрис осторожно приняла Созвездный Ключ, удивляясь его лёгкости. Несмотря на металлическую конструкцию, инструмент казался почти невесомым. Как только устройство оказалось в её руках, миры перед ней стали ярче, словно отреагировав на её присутствие.

– Направь его на любой мир, который привлечёт твоё внимание, – инструктировал Эльтар, встав позади неё, его руки легко направляя её движения.

Взгляд Кэрис привлёк мир с преобладающим голубым цветом, окружённый кольцами из белёсого тумана. Она направила Ключ на него, и металлические кольца мгновенно перестроились, фокусируя лучи света. Сфера увеличилась, словно приближаясь к ним, и внезапно Кэрис услышала шум прибоя, крики странных птиц, шелест ветра в незнакомых растениях.

– Это мир океанов, – пояснил Эльтар. – Эргалия. Там вода покрывает девяносто процентов поверхности, а обитатели строят плавучие города из перламутра и кораллов.

Кэрис повернула Ключ к другому миру – тёмному, с красными прожилками, пульсирующими, как кровеносные сосуды.

– Этот лучше не трогать, – Эльтар осторожно направил её руки в сторону. – Царство Пепла. Мир, почти полностью захваченный сущностями, схожими с Вечным Голодом.

Внезапно одна из крошечных сфер засияла золотистым светом, словно отзываясь на что-то в самой Кэрис. Металлические кольца Ключа сами повернулись, фокусируясь на ней. Мир приблизился, и Кэрис увидела знакомые очертания лесов, полей и деревень.

– Это… – она задохнулась от неожиданности.

– Твой родной мир, – подтвердил Эльтар. – Он чувствует твоё присутствие, узнаёт частицу себя в тебе.

В горле Кэрис встал ком. Она могла различить знакомые горы, за которыми располагался Старый Исток, леса, где находился Тёмный Колодец, отправивший её в Миртемию.

– Могу ли я… увидеть ближе? – спросила Кэрис, не отрывая взгляда от золотистой сферы, в которой пульсировал её родной мир.

– Да, – ответил Эльтар, направляя её руки, чтобы повернуть внешнее кольцо Созвездного Ключа на два деления по часовой стрелке. – Но помни, что ты видишь настоящее. То, что происходит сейчас.

Кольца перестроились, сфера увеличилась, и вдруг Кэрис словно нырнула в неё – перед ней открылась панорама знакомых лесов и полей. Ключ позволял ей мысленно направлять своё “зрение”, и она сосредоточилась на Старом Истоке.

Деревня выглядела почти так же, как в её воспоминаниях – те же деревянные дома с соломенными крышами, та же площадь с каменным колодцем посередине, те же поля вокруг. Люди работали на пашнях, дети играли у домов, жизнь шла своим чередом.

– Они… они даже не помнят меня, – прошептала Кэрис, наблюдая за повседневной жизнью тех, кто принёс её в жертву. В её голосе не было горечи, только странное удивление.

Затем её внимание привлекло движение на окраине деревни. Группа людей в тёмных одеждах – трое мужчин и женщина – собрались у входа в дом старейшины. Что-то в их позах, в их скрытности вызвало у Кэрис тревогу.

– Эльтар, смотри! – она направила Ключ на эту группу. – Они похожи на последователей культа.

Эльтар всмотрелся и медленно кивнул:

– Последователи Тёмного Колодца. Они всегда возвращаются, несмотря на запреты и преследования.

Кэрис вздрогнула, когда один из мужчин повернулся, и она увидела на его шее амулет – чёрный круг с красным треугольником внутри – прямая противоположность тому, что носила она сама.

– Они готовят новую жертву, – произнёс Эльтар, его голос стал жёстче. – Этот символ – знак приближающегося ритуала.

– Они… они собираются бросить кого-то ещё в Колодец, – Кэрис сжала Созвездный Ключ так сильно, что костяшки пальцев побелели. Её взгляд метнулся по деревне, пытаясь определить потенциальную жертву. – Мы должны что-то сделать!

Она увидела, как культисты разошлись по деревне, отмечая мелом двери некоторых домов. Это напомнило ей, как в ночь перед её собственным жертвоприношением на двери её дома появился странный символ.

– Эльтар, пожалуйста, – она повернулась к нему, её глаза горели от решимости и гнева. – Я знаю, что они делают. Они отмечают дома, где живут одинокие или беззащитные. Сироты, вдовы, старики без семьи.

Эльтар положил руки ей на плечи, его взгляд был серьёзен:

– Вмешательство в другие миры имеет свою цену, Кэрис, – предупредил он. – Особенно в тот, который связан с тобой кровью и рождением. Равновесие…

– К демонам равновесие! – вспыхнула она, её огненный дар отозвался на эмоции: золотистые искры пробежали по волосам. – Ты сам сказал, что эти культы связаны с Вечным Голодом. Разве это не угроза для всех миров, включая Миртемию?

Эльтар молчал несколько секунд, изучая её лицо. Затем кивнул:

– Ты права. Но мы не можем просто войти туда. Барьеры между мирами…

– Созвездный Ключ, – перебила Кэрис, указывая на устройство в своих руках. – Он не только показывает другие миры, но и соединяет их, верно? Ты говорил, что границы были более проницаемы раньше.

Эльтар смотрел на неё долгим, изучающим взглядом, словно видел в ней нечто новое. Наконец, он медленно кивнул:

– Ты начинаешь понимать истинную природу Ключа. Да, он может открыть путь, но не без последствий. Каждый проход между мирами создаёт… рябь. Возмущения в ткани реальности.

Он протянул руку и осторожно коснулся центрального диска Созвездного Ключа. Металлические кольца немедленно изменили конфигурацию, образуя новую, более сложную структуру.

– Если мы вмешаемся, то должны сделать это быстро и незаметно, – продолжил он. – Я могу создать проход, но он будет держаться не более часа. За это время мы должны вернуться. Иначе…

– Иначе? – Кэрис посмотрела на него с тревогой.

– Иначе мы останемся там. Навсегда, – его голос был спокоен, но серьёзен. – Миртемия не отпускает тех, кто попал в неё через Колодцы. Но ты… ты ещё связана с родным миром достаточно, чтобы пройти обратно. Ненадолго.

Он взял из её рук Созвездный Ключ и начал манипулировать кольцами быстрыми, уверенными движениями. Металл раскалился, засияв синим светом, кольца закрутились с такой скоростью, что слились в сплошной диск.

– Отойди, – скомандовал Эльтар, и когда Кэрис послушалась, он резко направил Ключ на золотистую сферу их родного мира.

Луч ослепительного света выстрелил в пустоту, соединяясь с далёкой сферой. Там, где луч касался края пропасти, пространство начало искривляться, растягиваться, расширяться, пока не образовало арку, через которую был виден ночной лес.

– Твой лес. Место, где находится Тёмный Колодец, – пояснил Эльтар. – Оттуда мы доберёмся до деревни.

Эльтар закрепил Созвездный Ключ на каменном алтаре, оставив его активированным и поддерживающим портал.

– Нам нужно вернуться к этому месту до того, как большое кольцо совершит полный оборот, – сказал он, указывая на внешний обод устройства, который медленно вращался против часовой стрелки. – Это примерно час в твоём мире.

Он достал из сумки два маленьких кристалла янтарного цвета и вручил один Кэрис:

– Сожми его в руке, если мы разделимся. Я почувствую, где ты находишься.

Затем Эльтар набросил капюшон на серебристые волосы, полностью скрыв лицо в тени, и шагнул к порталу:

– Готова?

Кэрис кивнула, сжимая свой кристалл связи. Её сердце колотилось от волнения и страха. Она никогда не думала, что вновь ступит на землю родного мира.

Они шагнули в портал одновременно. Мгновение головокружительной пустоты – и их ноги коснулись влажной лесной подстилки. Воздух был наполнен знакомыми запахами – сосновой смолы, влажного мха, грибов. Ночь была безлунной, но звёзды – настоящие звёзды, которых не было в Миртемии – усеивали небо.

В двадцати шагах от них чернел каменный круг Тёмного Колодца. Кэрис невольно отшатнулась, увидев его.

– Он… он всё ещё действует? – прошептала она.

Эльтар приблизился к Колодцу и провёл рукой над его поверхностью. Его ладонь на миг окутало фиолетовое свечение.

– Да. Путь между мирами открыт, хотя и слабее, чем раньше, – он повернулся к ней. – В какой стороне деревня?

Кэрис осмотрелась, восстанавливая в памяти географию родных мест. В этом лесу она собирала грибы и ягоды, знала каждую тропинку. Даже в темноте ориентировалась безошибочно.

– На восток, – указала она в сторону, противоположную Колодцу. – Около получаса пути через лес, затем выйдем на поля. Старый Исток расположен в долине.

Перед тем как двинуться в путь, Эльтар достал из складок плаща небольшой фиал с серебристой жидкостью. Он отпил глоток и на глазах Кэрис начал меняться – серебристые волосы потемнели, став каштановыми, черты лица стали грубее, менее утончёнными, даже рост немного уменьшился.

– Маскировка, – пояснил он голосом, тоже изменившимся, ставшим более хриплым. – Мой истинный облик привлёк бы слишком много внимания.

Они двинулись через лес, стараясь идти бесшумно. Кэрис помнила каждый поворот тропинки, каждое поваленное дерево. Здесь она играла ребёнком, здесь пряталась от деревенских мальчишек, здесь впервые увидела оленя…

Через тридцать минут лес начал редеть, и они вышли на кромку полей. В лунном свете серебрились колосья ржи, а вдали виднелись огни Старого Истока – несколько окон ещё светились, несмотря на поздний час.

– Нам нужно найти отмеченные дома, – прошептала Кэрис. – Обычно они наносят метки мелом – что-то вроде перевёрнутого треугольника со странными символами по бокам.

Эльтар кивнул и указал на тропинку, огибающую поля:

– Так мы будем меньше заметны, чем если пойдём напрямик.

Они двигались вдоль кромки полей, пригибаясь, когда проходили мимо крестьянских хижин на окраине. Собаки лаяли, почуяв чужаков, но Эльтар каждый раз делал короткий жест рукой, и животные успокаивались, словно забыв о их присутствии.

Старый Исток был небольшой деревней – всего около пятидесяти домов, расположенных вокруг центральной площади с колодцем и старой дубовой. Когда они достигли первых домов, Кэрис замедлила шаг, вглядываясь в двери и стены.

– Вот, – шепнула она, указывая на небольшую хижину с соломенной крышей. На двери был нанесён меловой знак – перевёрнутый треугольник, окружённый странными символами. – Это дом старой Марты. Она повитуха, живёт одна с тех пор, как её муж умер от лихорадки.

Они осторожно приблизились к дому. Окна были тёмными – обитательница, вероятно, спала. Эльтар прикоснулся к меловой метке, и символы вспыхнули слабым красноватым светом под его пальцами.

– Метка жертвы, – подтвердил он. – Ритуальное предназначение. Они придут за ней через три дня, во время новолуния.

Кэрис огляделась, убеждаясь, что их никто не видит, затем взяла немного земли с дорожки, растёрла между пальцами и подула на получившуюся пыль. Её дар отозвался – пыль засветилась золотистым светом и, повинуясь её движению руки, легла поверх меловой метки, полностью скрыв её.

– Это защитный огонь, – пояснила она, заметив вопросительный взгляд Эльтара. – Я читала о нём в одной из твоих книг. Он отводит злые намерения.

Они быстро и методично двинулись по деревне, проверяя дома один за другим. Кэрис вела, используя своё знание местности, а Эльтар следовал за ней, внимательно изучая окружение. Вскоре они обнаружили ещё четыре отмеченных дома – хижину одинокого сапожника, дом вдовы с маленькой дочерью, лачугу старого пастуха и, что особенно встревожило Кэрис, приют для сирот на дальнем конце деревни.

– Пять жертв, – прошептала она, когда они укрылись в тени большого амбара, чтобы оценить ситуацию. – Я никогда не слышала о таком масштабном ритуале.

– Они готовят что-то серьёзное, – согласился Эльтар, его изменённое лицо выглядело обеспокоенным. – Пять жертв в пяти разных Колодцах могут создать постоянный прорыв между мирами.

Кэрис уже использовала свой защитный огонь на каждой метке, но оба понимали, что это временное решение. Культисты могли заметить отсутствие меток и нанести новые.

Когда они собирались двигаться к последнему дому – хижине травницы на окраине, которую Кэрис подозревала как возможную шестую жертву, – послышались голоса. Эльтар резко потянул Кэрис в глубокую тень между амбаром и кузницей.

Двое мужчин в тёмных плащах, которых они видели через Созвездный Ключ, шли по главной улице, тихо переговариваясь. Кэрис напрягла слух.

– …старейшина согласился, – говорил один, более высокий. – Деревня страдает от неурожая третий сезон. Если мы не принесём достаточно сильную жертву, голод…

– Пять душ должно хватить, – ответил второй, его голос был хриплым, с акцентом, незнакомым Кэрис. – Главное, чтобы среди них был кто-то с искрой.

Эльтар сжал руку Кэрис, предупреждая. Культисты остановились прямо напротив их укрытия, и в свете звёзд Кэрис разглядела амулеты на их шеях – чёрные круги с красными треугольниками, точно такие же, какие носил тот колдун, что бросил её в Колодец.

Культисты продолжили свой путь, направляясь к большому дому старейшины в центре деревни. Как только они отошли достаточно далеко, Эльтар и Кэрис вышли из своего укрытия.

– Они ищут кого-то с “искрой”, – прошептала Кэрис. – Как думаешь, что это значит?

– Кого-то с потенциалом к магии, – ответил Эльтар, его изменённое лицо было мрачным. – Подобные тебе. Именно поэтому тебя выбрали тогда.

Эта новость поразила Кэрис. Она никогда не считала себя особенной в родном мире, никогда не проявляла никаких магических способностей до попадания в Миртемию.

– Нам нужно выяснить, кого конкретно они планируют принести в жертву, – Эльтар указал на дом старейшины, где теперь горел свет в окнах. – Там они, вероятно, обсуждают детали ритуала.

Они осторожно пробрались к дому старейшины – большому строению с крышей из глиняной черепицы, выделявшемуся среди простых крестьянских хижин. Эльтар жестом указал Кэрис следовать за ним к боковому окну, откуда доносились приглушённые голоса.

Прижавшись к стене, они смогли разглядеть часть комнаты через щель в неплотно закрытых ставнях. Внутри за столом сидели пятеро – двое культистов, которых они только что видели, старейшина деревни, женщина в тёмном одеянии и ещё один мужчина, чьё лицо было скрыто глубоким капюшоном.

На столе лежала карта окрестностей с отмеченными на ней пятью точками – местами, где располагались различные Тёмные Колодцы. Рядом с картой стояла каменная чаша с тёмной жидкостью, в которую женщина периодически опускала пальцы и что-то бормотала.

– …девчонка из приюта, – говорил старейшина, сухощавый мужчина с седой бородой. – Ей тринадцать, и Морра говорит, что в ней сильная искра.

Женщина – видимо, та самая Морра – кивнула:

– Сильнейшая, что я видела со времён той златовласой девчонки пару лет назад, – она опустила пальцы в чашу, и жидкость на мгновение засветилась красным. – Кровь отзывается. Она подойдёт для главного Колодца.

Кэрис почувствовала, как холодная ярость поднимается внутри неё. Они говорили о тринадцатилетней девочке так же хладнокровно, как старейшина Старого Истока когда-то говорил о ней самой – как об объекте, вещи, подходящей для жертвоприношения.

Она уже хотела двинуться к двери, но Эльтар крепко схватил её за руку и покачал головой. Он указал на своё ухо, призывая её продолжать слушать.

– Когда проведём ритуал? – спросил старейшина, нервно теребя бороду.

– Послезавтра, в полночь, – ответил мужчина в глубоком капюшоне. Его голос звучал странно – слишком глубокий, с металлическим оттенком. – К тому времени пять Колодцев будут готовы. Каждая жертва должна быть доставлена на место за час до полуночи.

– А что с охраной? – женщина по имени Морра макнула пальцы в чашу снова. – После последнего раза королевские солдаты усилили патрули в лесах.

– Об этом позаботятся наши братья, – ответил высокий культист. – У нас есть… способы отвлечь внимание стражи.

Эльтар потянул Кэрис за рукав, указывая на движение на улице – к дому старейшины приближались ещё трое в тёмных плащах. Им нужно было уходить.

Они отступили в тени между домами и быстро двинулись к окраине деревни, где находился приют для сирот – маленькое двухэтажное здание с покосившейся крышей.

– Нам нужно увести девочку, – шепнула Кэрис, когда они спрятались за стогом сена напротив приюта. – И предупредить остальных.

– Нет времени на всех, – Эльтар вынул из-под плаща маленькие песочные часы с фиолетовым песком. – У нас осталось меньше получаса до закрытия портала. Сосредоточимся на девочке – она ключевая жертва. Без неё ритуал не сработает.

Эльтар осмотрел здание приюта, оценивая возможные пути проникновения. Единственное освещённое окно находилось на втором этаже.

– Смотритель ещё не спит, – прошептала Кэрис. – Я помню, что детские спальни расположены на втором этаже, в дальнем крыле.

– Как нам узнать, которая из девочек обладает искрой? – спросил Эльтар, доставая из складок плаща тонкий серебряный инструмент, похожий на изогнутую проволоку.

– Я почувствую, – уверенно ответила Кэрис. – Искра откликнется на мой огонь.

Они дождались, когда свет в окне смотрителя погас, и быстро пересекли открытое пространство перед приютом. Эльтар вставил серебряный инструмент в замочную скважину чёрного хода, повернул его несколько раз, и замок щёлкнул, открываясь.

Внутри приюта пахло сыростью, капустой и дешёвым мылом. Они осторожно поднялись по скрипучей лестнице, замирая каждый раз, когда доска под ногами издавала особенно громкий звук.

На втором этаже длинный коридор вёл к нескольким дверям. Из-за ближайшей доносился громкий храп – очевидно, смотритель. Они прокрались мимо и остановились перед дверью в дальнем конце коридора.

Кэрис прикрыла глаза, сосредотачиваясь на своём даре. Тепло разлилось по её ладоням, и когда она поднесла руки к двери, почувствовала лёгкое покалывание – словно что-то с другой стороны отозвалось на её магию.

Эльтар тихо открыл дверь. Внутри было пять кроватей, на каждой спала девочка. Лунный свет через маленькое окно позволял различить их лица.

Кэрис медленно двинулась между кроватями, держа ладони открытыми, словно пыталась уловить тепло. Возле третьей кровати покалывание усилилось, превратившись почти в жжение. На кровати спала худенькая девочка с тёмными волосами, заплетёнными в тугую косу.

– Это она, – прошептала Кэрис.

Кэрис аккуратно положила руку на плечо девочки и легонько потрясла. Ребёнок тут же открыл глаза – не сонно и постепенно, а мгновенно, словно никогда по-настоящему не спал.

– Кто вы? – прошептала девочка, инстинктивно отодвигаясь к стене. Её тёмные глаза внимательно изучали незнакомцев.

– Тише, – Кэрис присела на край кровати. – Меня зовут Кэрис. Мы пришли помочь. Тебе грозит опасность.

Девочка прищурилась, её взгляд стал не по-детски настороженным:

– Вы из-за моих снов, да? – спросила она, удивив обоих взрослых. – Из-за огня, который я вижу, когда злюсь?

Эльтар и Кэрис обменялись быстрыми взглядами. Девочка действительно обладала искрой, и, судя по всему, она уже начала осознавать свои способности.

– Как тебя зовут? – спросил Эльтар, не подтверждая и не опровергая её догадку.

– Лина, – ответила девочка, всё ещё настороженно. – Вы ведь не от старейшины? Он приходил сегодня с той страшной женщиной. Они смотрели на меня… странно.

– Нет, мы не от них, – Кэрис взяла девочку за руку. – Но нам нужно уйти сейчас же. Можешь тихо одеться? Возьми только самое необходимое.

Лина кивнула с удивительной для ребёнка серьёзностью. Она быстро натянула простое платье поверх ночной рубашки, сунула ноги в потрёпанные ботинки и схватила маленький тряпичный узелок из-под подушки.

– Я давно жду, что за мной придут, – прошептала она, завязывая узелок. – После того, как они забрали Марту в прошлом году.

Кэрис почувствовала, как холодеет от этих слов. Марта… Такое распространённое имя. Неужели это была та самая девочка, которую она видела в деревне незадолго до собственного жертвоприношения?

Прежде чем они успели двинуться к двери, из коридора послышались шаги. Эльтар мгновенно прижал палец к губам, призывая к тишине, и потянул обеих к дальнему углу комнаты, ближе к окну.

Дверь спальни скрипнула и приоткрылась. В полосе света из коридора показался силуэт смотрителя – грузного мужчины с лысеющей головой. Он подслеповато оглядел комнату, проверяя спящих детей.

Кэрис крепко держала Лину за руку, а Эльтар сделал едва заметное движение пальцами. Воздух между ними и смотрителем словно сгустился, становясь слегка мутным, как дрожащее над огнём марево. Смотритель скользнул взглядом по их углу, не заметив ничего необычного, и закрыл дверь.

Как только шаги стихли, Эльтар поспешил к окну. Оно было маленьким, но через него вполне могли протиснуться Лина и Кэрис.

– Я спущусь первым и поймаю вас, – прошептал он, осторожно открывая рассохшуюся раму.

Он ловко выбрался наружу и, цепляясь за неровности в стене, спустился на землю. Кэрис помогла Лине забраться на подоконник.

– Не бойся, просто прыгай, – шепнула она. – Он поймает тебя.

Девочка без колебаний скользнула вниз, где Эльтар подхватил её, словно она ничего не весила. Кэрис последовала за ней, протиснувшись через узкий проём и на миг застряв плащом. Подол зацепился за торчащий гвоздь, и ткань с треском разорвалась, когда она дёрнулась.

Эльтар поддержал её при приземлении, и затем все трое побежали прочь от приюта, стараясь держаться в тени домов. Они были уже почти у окраины деревни, когда позади раздался крик:

– Тревога! Пропала девчонка!

– Бежим! – скомандовал Эльтар, ускоряя шаг.

Крики позади множились – к голосу смотрителя присоединились другие. В окнах домов зажигались огни, залаяли собаки, кто-то ударил в колокол на центральной площади.

Они мчались через поля, пригибаясь, чтобы не выделяться на фоне звёздного неба. Лина бежала удивительно быстро для своего возраста, но её дыхание становилось всё более прерывистым. Когда они достигли кромки леса, Эльтар подхватил девочку на руки и продолжил бег, не сбавляя темпа.

– У нас меньше десяти минут, – произнёс он, сверяясь с песочными часами, которые теперь показывали, что фиолетовый песок почти весь пересыпался в нижнюю колбу.

Сзади доносился шум погони – крики мужчин, лай собак, треск веток. Жители Старого Истока хорошо знали эти леса и быстро организовали поиски.

– Там впереди развилка, – задыхаясь, сказала Кэрис. – Правая тропа ведёт к болоту, левая – к Колодцу. Они ожидают, что мы пойдём по левой.

Эльтар понимающе кивнул:

– Устроим отвлекающий манёвр.

Он опустил Лину на землю и достал из кармана плаща небольшой красный кристалл. Произнеся несколько слов на неизвестном языке, он бросил кристалл на правую тропу. Тот рассыпался мириадами искр, которые собрались в фигуру, неотличимую от Кэрис, и побежали в сторону болота.

Не теряя ни секунды, они свернули на левую тропу, ведущую к Тёмному Колодцу. Уловка сработала – большая часть преследователей с криками устремилась за иллюзией.

Когда Колодец показался среди деревьев, Кэрис почувствовала, как её сердце сжимается от страха и воспоминаний. Но впереди, прямо над каменным кругом, мерцал серебристый свет – портал, созданный Созвездным Ключом, всё ещё был открыт.

– Быстрее! – Эльтар схватил обеих за руки. – Прямо в центр Колодца!

Они бросились к Колодцу, преодолевая последние метры. Серебристое свечение портала пульсировало, становясь то ярче, то тусклее – признак того, что времени оставалось совсем мало.

За спиной раздался крик: “Вот они!” Обернувшись, Кэрис увидела троих мужчин, вырвавшихся из-за деревьев. Один был старейшиной, двое других – культистами в тёмных плащах. Один из них уже поднимал руку, сжимающую что-то похожее на чёрный кристалл.

– Прыгайте! – крикнул Эльтар, подталкивая Лину и Кэрис к Колодцу.

Кэрис схватила девочку за руку, и они вместе прыгнули в каменный круг. Вместо ожидаемого падения в темноту их подхватило серебристое сияние, и они словно поплыли вверх, к центру портала.

Эльтар прыгнул последним, в тот самый момент, когда культист метнул чёрный кристалл. Кристалл ударился о край портала, разбившись на осколки, но один из них задел плечо Эльтара, прожигая ткань плаща.

Головокружительное ощущение перехода между мирами длилось всего несколько секунд. Вспышка света, чувство невесомости – и вот они уже вываливаются на твёрдую поверхность кристаллического выступа на Краю Света. Созвездный Ключ на алтаре дрожал, его металлические кольца вращались с безумной скоростью. Последние крупинки фиолетового песка пересыпались в нижнюю колбу песочных часов.

Лина в ужасе вжалась в Кэрис, глядя на абсолютную пустоту за краем выступа, на танцующие миры в этой пустоте, на чуждое фиолетовое небо над головой.

– Где мы? – прошептала она, её голос дрожал впервые с момента их встречи.

Эльтар, морщась от боли в плече, подошёл к Созвездному Ключу и коснулся центрального диска. Устройство замедлило вращение, луч света, соединяющий их мир с кристаллическим выступом, погас, и портал закрылся.

– В безопасности, – ответил он, и его облик начал меняться обратно – каштановые волосы серебрились, черты лица становились тоньше, рост увеличивался. – В мире, где тебе не придётся бояться из-за твоего дара.

Лина обвела взглядом невероятный пейзаж – кристаллический выступ, парящие в пустоте миры, фиолетовое небо с энергетическими всполохами – и, к удивлению Кэрис, её испуг быстро сменился любопытством.

– Это другой мир? – спросила девочка, осторожно подходя ближе к краю выступа, чтобы лучше разглядеть плавающие сферы миров. – Как в сказках о феях и драконах?

– Это Миртемия, – ответила Кэрис, не выпуская руки ребёнка. – Мир, где магия – часть повседневной жизни.

Эльтар, морщась, снял плащ. Его плечо, там, где попал осколок чёрного кристалла, покрывала странная тёмная сеть, похожая на чернильные вены, распространяющиеся под кожей.

– Это плохо, – пробормотал он, изучая рану. – Кристалл антимагии. Специально против таких, как мы.

Он достал из сумки маленький серебряный флакон и опрокинул его содержимое на рану. Жидкость зашипела, и Эльтар сдавленно охнул. Тёмные вены побледнели, но не исчезли полностью.

– Нам нужно вернуться домой, – сказал он, убирая опустевший флакон. – Там я смогу полностью вылечить это.

Лина, увлечённая рассматриванием космического зрелища, внезапно повернулась к ним:

– А что со мной будет? – спросила она прямо. – Вы спасли меня, и я благодарна, но… куда я пойду теперь?

Кэрис и Эльтар обменялись взглядами.

– У тебя есть выбор, – мягко сказала Кэрис. – В Миртемии многие находят новый дом. Есть целые поселения людей из разных миров.

– И у тебя есть дар, – добавил Эльтар, собирая Созвездный Ключ с алтаря и бережно упаковывая его в специальный футляр. – Огненная искра, как у Кэрис. В нашем мире ты сможешь научиться контролировать её, использовать для созидания, а не разрушения.

Лина задумчиво посмотрела на свои руки:

– Я всегда знала, что я другая. Что огонь в моих снах — не просто сны. – Она подняла взгляд на Кэрис. – Ты научишь меня? Как ты научилась?

– Я научу тебя всему, что знаю сама, – улыбнулась Кэрис, сжимая ладонь девочки. – Хотя я и сама ещё учусь.

Эльтар, закончив упаковывать Созвездный Ключ, достал из сумки маленький серебряный компас, стрелка которого указывала не на север, а куда-то вверх.

– Нам нужно идти, – сказал он, его голос звучал напряжённо из-за боли в плече. – Обратный путь займёт больше времени, так как мы не можем использовать тот же портал.

Он провёл их по узкому кристаллическому карнизу к незаметной расщелине в скале. Внутри оказался тоннель, освещённый странными светящимися лишайниками, растущими на стенах.

– Держитесь за мной и не отставайте, – инструктировал Эльтар, доставая свой посох, кристалл на конце которого засветился, обеспечивая дополнительное освещение.

Они шли несколько часов по извилистым тоннелям, поднимаясь и спускаясь, проходя через залы с кристаллическими сталагмитами высотой с деревья и пересекая подземные реки с серебристой водой. Лина не отставала, с детским восторгом разглядывая чудеса подземного царства.

– Здесь живут какие-нибудь существа? – спросила она, указывая на странные углубления в стенах, похожие на гнёзда.

– Кристаллические змеи, – ответил Эльтар. – Но они безвредны, если их не тревожить.

Наконец, тоннель начал подниматься вверх и привёл их к каменной лестнице, высеченной прямо в скале. На вершине лестницы их ждала тяжёлая дверь с замысловатой резьбой.

Эльтар коснулся двери своим посохом, и она бесшумно открылась, выпуская их на поверхность. Они оказались на склоне холма, поросшего странной пурпурной травой. В отдалении, в долине, виднелся дом Эльтара – величественное строение с башнями, окружённое садом.

– Мы дома, – с облегчением выдохнула Кэрис, узнавая знакомый пейзаж.

Они спускались по склону холма, когда из дома выбежали встревоженные Дерек и Фина. Служанка заметила их первой и что-то крикнула управляющему, указывая в их сторону.

– Господин! – Дерек поспешил к ним, его обычно невозмутимое лицо выражало явное беспокойство. – Вы опоздали на несколько часов. Мы уже думали…

Его взгляд остановился на тёмных венах, проступающих на плече Эльтара, затем переместился на незнакомую девочку, держащуюся за руку Кэрис.

– Вам нужна немедленная помощь, господин, – сказал серлан, подхватывая Эльтара под здоровую руку. – Фина, приготовь настой чёрного корня и серебряную воду! – крикнул он служанке, которая немедленно бросилась в дом выполнять распоряжение.

Когда они вошли в главный холл, Мира уже спускалась по лестнице с охапкой чистых бинтов и склянками целебных мазей. Её зелёные глаза расширились при виде Лины.

– Кто эта малышка? – спросила она, пока Дерек помогал Эльтару устроиться в кресле у камина в большой гостиной.

– Лина, – представила девочку Кэрис. – Она… как я. У неё огненный дар.

Мира присела перед девочкой, её кошачьи глаза изучали маленькую гостью с дружелюбным любопытством:

– Привет, Лина! Я Мира. Твои волосы такие красивые, хочешь, я заплету их особым серланским плетением?

Лина, поначалу настороженная при виде существа с кошачьими глазами и мехом вместо волос, постепенно расслабилась и даже улыбнулась:

– А у всех здесь такие глаза, как у тебя?

– Только у серланов, – ответила Мира, поднимаясь. – Пойдём, я покажу тебе твою комнату и принесу горячий шоколад. Ты, наверное, проголодалась?

Пока Мира уводила Лину наверх, Фина занялась раной Эльтара, осторожно обрабатывая её серебристой жидкостью и накладывая компресс из тёмно-фиолетовых листьев.

– Что произошло? – спросил Дерек, обращаясь к Кэрис, пока та пила горячий травяной отвар, который ей принёс один из младших слуг.

Кэрис рассказала Дереку всё – о культистах в Старом Истоке, о плане жертвоприношения, о спасении Лины из приюта и о ране, которую Эльтар получил при побеге.

– Осколок кристалла антимагии, – Дерек нахмурился, бросая встревоженный взгляд на хозяина. – Опасная вещь для таких, как господин. Хорошо, что вы успели вернуться.

Фина закончила накладывать компресс и теперь смешивала в маленькой серебряной чаше какую-то пахучую смесь из трав и порошков. Тёмные вены на плече Эльтара уже не распространялись дальше, но и не исчезли полностью.

– Мне потребуется несколько дней, чтобы полностью избавиться от этого, – произнёс Эльтар, морщась, когда Фина прикладывала новый компресс. – Но опасности для жизни нет.

Кэрис допила отвар, чувствуя, как тепло растекается по телу, возвращая силы после изнурительного путешествия.

– А что будет с Линой? – спросила она, отставляя пустую чашку.

– Она останется здесь, – ответил Эльтар, словно другие варианты даже не рассматривались. – Ты права насчёт её дара. Он силён, возможно, даже сильнее твоего. Ей нужно обучение и защита.

В этот момент сверху послышался детский смех, а затем на лестнице появились Мира и Лина. Девочка уже переоделась в чистое платье нежно-голубого цвета, а её тёмные волосы были заплетены в сложную косу с серебристыми нитями.

– Кэрис! – воскликнула Лина, сбегая вниз. – Мира показала мне сад из окна! Там растут фиолетовые деревья! И она сказала, что есть зимний сад с ледяными цветами! Можно мне их увидеть?

Её восторг был таким искренним, таким детским, что все в комнате невольно улыбнулись. Даже Эльтар, несмотря на боль от раны, смягчил выражение лица.

– Завтра я покажу тебе весь дом и сад, – пообещала Кэрис, гладя девочку по щеке. – А сейчас нам всем нужно отдохнуть.

В последующие дни жизнь в доме Эльтара изменилась с появлением нового обитателя. Лина, поначалу настороженная и тихая, быстро освоилась и словно наполнила старый дом новой энергией.

Спустя три дня после возвращения, когда Эльтар уже мог вставать с постели (тёмные вены на его плече побледнели до едва заметных серых линий), Кэрис провела первый урок с Линой в саду.

– Самое важное – научиться чувствовать огонь внутри себя, – объясняла она, сидя с девочкой на каменной скамье среди лунных лоз. – Закрой глаза и представь маленькое пламя в центре груди.

Лина послушно закрыла глаза, её лицо сосредоточилось в забавной гримасе. Через несколько мгновений кончики её пальцев начали слабо светиться золотистым светом.

– Я чувствую его! – воскликнула девочка, открывая глаза и с восторгом глядя на свои руки. – Это как… как тёплый комочек, который можно направлять!

– Именно! – Кэрис не могла скрыть гордости. – Теперь попробуй направить часть этого тепла в одну точку – например, на кончик указательного пальца.

Лина снова закрыла глаза, её лицо напряглось от усилия. Через несколько секунд на кончике её указательного пальца появилась крошечная золотистая искра, похожая на светлячка.

– Я сделала это! – девочка открыла глаза и громко рассмеялась, когда увидела пляшущую на её пальце искру.

Из тени беседки, где он незаметно наблюдал за уроком, вышел Эльтар. Он опирался на свой посох, но двигался уже почти без болезненной скованности.

– Впечатляюще для первого урока, – произнёс он, подходя ближе. – У тебя определённо есть талант к обучению, Кэрис.

Кэрис почувствовала, как теплеют щёки от этой похвалы. Лина тут же вскочила, желая продемонстрировать свое новое умение:

– Смотрите, господин Эльтар! Я могу создать огонёк!

Шли месяцы, и постепенно уклад жизни в доме обрёл новую гармонию. Лина стала неотъемлемой частью этой необычной семьи – её комната располагалась недалеко от спальни Кэрис, а дни наполнились занятиями магией, изучением истории Миртемии и простыми детскими радостями.

А отношения Кэрис и Эльтара продолжали углубляться. Теперь она больше не жила в комнате для прислуги, а делила с ним его покои в восточной башне. Вечерами, когда Лина уже спала, они часто стояли на балконе, глядя на фиолетовое небо Миртемии, и Эльтар рассказывал ей о мирах, которые он видел, о цивилизациях, расцветших и исчезнувших задолго до её рождения.

В одну из таких ночей, примерно через год после их путешествия в Старый Исток, Эльтар наконец поднял тему, которую они оба обходили стороной:

– Твоя человеческая жизнь коротка, – произнёс он, глядя не на неё, а на звёздное небо. – Даже если ты проживёшь сотню лет, для меня это будет лишь мгновение.

Кэрис кивнула – этот факт беспокоил её с первых дней их близости. Какой смысл в их союзе, если ей суждено состариться и умереть, а ему – продолжить существование на многие тысячелетия?

– Есть способ изменить это, – продолжил Эльтар, поворачиваясь к ней. – То, что я намекнул тебе в первую ночь. Твой огонь и мой хаос… они могут трансформировать твою сущность, сделать её подобной моей.

Процесс, который он описал, был длительным и сложным – серия ритуалов, которые постепенно изменят саму её природу. Каждый ритуал должен был проводиться в особом месте силы, в определённые дни, когда энергетические потоки Миртемии достигали пика.

Первый ритуал они провели у Водопада Вечности на Краю Света – там, куда Эльтар обещал её отвести ещё давно. Стоя на платформе из прозрачного кристалла, нависающей над бездонной пропастью, Кэрис погрузилась в поток энергии, где встретились её огонь и тени Эльтара.

Она не стала бессмертной в одночасье – трансформация происходила постепенно, на протяжении нескольких лет. С каждым ритуалом её волосы приобретали всё более заметный серебристый оттенок, а голубые глаза иногда вспыхивали фиолетовыми искрами. Её дар огня усиливался, обретая новые грани – теперь она могла не только создавать и контролировать пламя, но и использовать его для исцеления, для создания иллюзий, для общения с другими стихиями.

Лина росла рядом с ними, и её собственный дар развивался под руководством сразу двух наставников. К своему пятнадцатилетию она стала талантливой огненной волшебницей, способной создавать сложные огненные конструкции и даже управлять температурой собственного тела, приспосабливаясь к любым условиям.

Спустя семь лет после начала ритуалов трансформация Кэрис завершилась. В день зимнего солнцестояния Миртемии (особого дня, когда энергетические всполохи на небе формировали спирали особой силы) они с Эльтаром поднялись на высочайшую вершину Гор Ветров. Там, в древнем храме, который существовал ещё до прихода Эльтара в этот мир, состоялся финальный ритуал.

Когда всё закончилось, Кэрис поднялась обновлённой – её человеческая сущность окончательно уступила место чему-то большему. Теперь она была не просто носительницей огненного дара, а воплощением Изначального Огня, существом, способным жить вечно, путешествовать между мирами и формировать реальность силой мысли.

Вместе они стали хранителями равновесия Миртемии – Эльтар, властелин хаоса, и Кэрис, владычица пламени. Их союз был не просто любовью двух существ, а космическим партнёрством сил, которые дополняли и уравновешивали друг друга.

Да, но не в обычном, человеческом понимании этого слова. Спустя несколько десятилетий после завершения трансформации Кэрис, когда равновесие между их сущностями полностью стабилизировалось, Эльтар предложил ей нечто удивительное – возможность создать новую жизнь путём слияния их первичных сущностей.

Это не было похоже на человеческое деторождение. В день особого космического выравнивания, когда все пять основных энергетических потоков Миртемии пересеклись над Грозовыми Землями, Эльтар и Кэрис провели древний ритуал Разделения Сущности.

В священной пещере под домом Эльтара, о существовании которой знали только они двое, они объединили часть своего хаоса и часть своего огня в кристаллической сфере особой чистоты. В течение года эта сфера оставалась в пещере, питаемая энергией их объединённых сил, постепенно формируя внутри себя нечто новое, уникальное – сознание, которое не было ни хаосом, ни огнём, но содержало элементы обоих.

Когда сфера наконец раскололась, из неё появилось дитя – девочка с серебристо-золотыми волосами и глазами цвета аметиста с золотыми искрами. Они назвали её Лиора, что на древнем языке Миртемии означало “Рождённая из Гармонии”.

Лиора росла не как человеческие дети – её тело формировалось быстрее, а разум развивался со скоростью, недоступной смертным. К тому времени, что по человеческим меркам соответствовало бы десяти годам, она уже обладала знаниями и мудростью взрослого. Её дар был уникален – способность видеть и манипулировать самой тканью реальности, создавать небольшие карманные миры и населять их жизнью.

Через столетие, когда Лиора достигла зрелости, они создали второго ребёнка – мальчика, которого назвали Таэль (“Идущий Между Мирами”). Его волосы были чёрными с серебристыми прядями, а глаза – глубокого золотого цвета. Его дар дополнял способности сестры – он мог открывать проходы между мирами и перемещаться через них без использования порталов или ритуалов.

Лина, которая к тому времени уже прошла свой собственный путь трансформации под руководством Кэрис, стала для этих необычных детей старшей сестрой и наставницей, обучая их понимать не только их необычные способности, но и миры смертных существ, с которыми им предстояло взаимодействовать.

Не совсем богами в традиционном понимании этого слова – жители Миртемии не практиковали поклонение конкретным существам, предпочитая концепцию равновесия и гармонии сил. Но со временем Эльтар, Кэрис и их дети действительно стали чем-то очень близким к пантеону хранителей мира.

Через несколько столетий их роли естественным образом распределились, каждый взяв на себя ответственность за определённый аспект мироздания:

Эльтар оставался хранителем общего равновесия, смотрителем границ между стабильностью и хаосом. Серланы называли его Древним, Удерживающим Тьму, но не молились ему, а скорее обращались к нему в моменты, когда равновесие между порядком и хаосом нарушалось.

Кэрис, некогда простая смертная, стала воплощением Изначального Огня, покровительницей трансформации и перерождения. Её имя шёпотом произносили те, кто стоял на пороге великих изменений в жизни или искал сил для внутреннего преображения. Лунные Лозы в её саду стали символом её сущности – изящные, светящиеся создания, впитывающие свет и преображающие его.

Лиора, их первенец, заняла место хранительницы жизни и сотворения. Она странствовала по Миртемии, создавая новые виды растений и животных в тех местах, где хаос недавно отступил. Путешественники, находившие странные цветы с серебристо-золотыми лепестками, знали, что Лиора недавно посетила эти места.

Таэль стал проводником между мирами, хранителем дорог и покровителем путешественников. В особо опасных зонах между мирами порой возникали его призрачные врата, спасающие заблудших. Люди, понимающие старые знаки, оставляли на перекрёстках маленькие подношения – не как жертвы богу, а как знаки благодарности проводнику.

Лина, не будучи их кровным ребёнком, но прошедшая свой путь трансформации, стала хранительницей огненной мудрости и защитницей тех, кто обладал магическим даром. В разных уголках Миртемии возникли школы огненной магии, где учили контролировать внутреннее пламя тех, кто родился с этим даром.

Жители Миртемии не строили им огромных храмов и не приносили кровавых жертв. Вместо этого в каждом доме был уголок равновесия – маленький алтарь с пятью символами: тёмный кристалл (Эльтар), золотое пламя (Кэрис), серебристо-золотой цветок (Лиора), чёрный с серебром ключ (Таэль) и красная свеча (Лина). В особые дни, когда энергетические потоки Миртемии усиливались, люди зажигали свечи на этих алтарях, не моля о чудесах, а выражая благодарность за равновесие в мире.

Так семья, начавшаяся со встречи смертной девушки и древнего существа, стала основой нового мирового порядка – не через поклонение и страх, а через партнёрство и равновесие.

Мира, молодая серланка с зелёными глазами и золотистым мехом, прожила долгую и насыщенную жизнь рядом с этой необычной семьёй. Хотя серланы живут дольше людей – обычно около трёхсот лет – она не была бессмертной, как стали Кэрис и Лина.

В первые десятилетия после преображения Кэрис, Мира оставалась в доме Эльтара, став для Лины чем-то вроде старшей сестры и наставницы в вопросах повседневной жизни. Она учила девочку традициям Миртемии, показывала, как готовить местные блюда, рассказывала сказки и легенды серланов.

Позже, когда Лина повзрослела и начала свой путь трансформации, Мира вышла замуж за Лейна – того самого сына ткача, который когда-то ухаживал за ней в Перекрёстке. Их свадьба была одним из самых радостных событий в доме Эльтара, и Кэрис лично украсила праздник огненными цветами, парящими в воздухе.

У Миры и Лейна родилось трое детей – два мальчика и девочка, все с характерными для серланов зелёными глазами и золотистым мехом. Семья построила дом недалеко от владений Эльтара, в живописной долине, и Мира часто приходила в гости со своими детьми, которые с восторгом слушали истории о приключениях “тёти Кэрис” и “дяди Эльтара”.

Когда родилась Лиора, Мира, уже ставшая почтенной матроной с серебряными нитями в золотистом мехе, помогала Кэрис осваиваться с родительскими обязанностями. Несмотря на то, что рождение было магическим, а не биологическим, забота о ребёнке требовала многих практических навыков, которыми Мира с радостью делилась.

К концу своей долгой жизни Мира стала уважаемой старейшиной Перекрёстка, хранительницей историй и традиций. Она основала школу для детей серланов и людей, где преподавали не только обычные науки, но и историю Миртемии, уважение к равновесию сил и основы понимания магических проявлений.

Когда Мира упокоилась, прожив почти триста двадцать лет, Кэрис и Эльтар лично присутствовали на церемонии прощания. По традиции серланов, тело Миры было предано земле в Саду Вечного Шёпота – особом месте, где высаживали деревья в память об ушедших. Дерево Миры – серебристая ива с золотистыми листьями – выросло необычайно быстро благодаря магии Лиоры и стало местом, где часто собирались её многочисленные потомки, вспоминая историю своей замечательной прародительницы.

После ухода Миры Кэрис часто навещала Сад Вечного Шёпота, сидя под ивой и рассказывая своей давней подруге о новых приключениях, словно та всё ещё могла слышать. И, возможно, в мире, где магия пронизывает само бытие, так оно и было.

Эрин, молодой сказитель с каштановыми кудрями и талантом к музыке, обнаружил своё сердце разбитым, когда стало ясно, что Кэрис выбрала Эльтара. Первое время он избегал Перекрёстка, кочуя по отдалённым поселениям Миртемии и исполняя свои баллады для других аудиторий.

Его путешествия привели его в Краснолесье – регион Миртемии, известный своими огромными деревьями с рубиновой листвой и необычайно музыкальными жителями. Там, в поселении Поющие Террасы, расположенном на ступенчатых платформах вокруг гигантских деревьев, Эрин нашёл не только благодарных слушателей, но и новую музу.

Её звали Нисса – серланка с редкими золотыми глазами и даром преобразовывать музыку в видимые образы, парящие в воздухе. Когда Эрин играл на своей лютне, Нисса создавала из его мелодий живые картины – сцены из легенд, портреты героев, пейзажи иных миров.

Их сотрудничество быстро стало известным по всему Краснолесью. Вместе они создавали не просто выступления, а настоящие магические представления, где музыка и визуальные образы сливались в единое целое. Вскоре Эрина и Ниссу стали приглашать на праздники и церемонии по всей Миртемии.

Через год совместных путешествий их творческий союз перерос в нечто большее. Взаимное восхищение талантами друг друга стало основой глубокого чувства. Они поженились во время Фестиваля Светящихся Листьев – особого времени в Краснолесье, когда деревья сбрасывают часть листвы, которая не опадает, а поднимается вверх, светясь и кружась в воздухе.

Спустя годы Эрин основал первую в Миртемии Академию Сказителей, где обучали не только искусству музыки и повествования, но и магическим способам усиления этих искусств. Благодаря своему человеческому происхождению и опыту жизни в другом мире, он привнёс в музыкальную традицию Миртемии новые мелодии и ритмы, создав уникальный стиль, который позднее назвали “эринской гармонией”.

Когда Кэрис завершила свою трансформацию и стала бессмертной хранительницей Изначального Огня, Эрин написал одно из своих самых известных произведений – эпическую балладу “Пламя и Тень”, рассказывающую историю девушки из другого мира и владыки хаоса. Это произведение, занимающее целый вечер для исполнения, до сих пор считается классикой и обязательно для изучения в Академии.

Эрин и Нисса прожили вместе долгую жизнь. Благодаря особой магии Краснолесья, где время течёт иначе, Эрин прожил почти двести лет – необычно долго для человека. За эти годы они вырастили троих детей, каждый из которых унаследовал определённые таланты родителей.

После его ухода Нисса продолжала руководить Академией ещё много десятилетий. А когда однажды Кэрис посетила Краснолесье, Нисса подарила ей кристалл памяти, содержащий все произведения Эрина, включая те, что никогда не исполнялись публично. Среди них была маленькая, личная баллада о девушке с голубыми глазами – не горькая песня о несчастной любви, а нежная ода первому чувству и благодарность за то, что оно привело его на путь, которым он в итоге пошёл.

Дерек и Фина, преданные слуги дома Эльтара, оставались верными своему господину и после трансформации Кэрис. К тому времени, когда Кэрис начала свой путь превращения в бессмертное существо, они оба уже были в преклонном возрасте даже по меркам долгоживущих серланов.

Дерек, чей жёлтый мех на голове с годами полностью побелел, продолжал управлять домом с тем же спокойным достоинством, что и всегда. Но теперь в его обязанности входила и забота о Лине. Старый управляющий нашёл в себе неожиданные таланты воспитателя – его терпеливые уроки о традициях Миртемии, истории дома Эльтара и практической магии стали неотъемлемой частью образования девочки.

Фина же взяла на себя заботу о физическом благополучии нового члена семьи. Её лекарственные отвары, питательные блюда и талант создавать уют сделали адаптацию Лины к новому миру гораздо более гладкой. Когда девочка впервые заболела лихорадкой (что было редкостью для здоровых жителей Миртемии, но случалось с пришедшими из других миров), именно Фина три дня и три ночи не отходила от её постели, прикладывая к пылающему лбу компрессы из холодных кристаллов.

Когда процесс трансформации Кэрис подходил к концу, и её человеческая природа постепенно уступала место чему-то большему, Дерек и Фина были среди немногих, кто не испытывал благоговейного трепета или отчуждения. Для них она оставалась просто Кэрис – возможно, теперь более могущественной, но всё той же доброй и заботливой девушкой, которую они приняли в своём доме много лет назад.

К концу жизни Дерека, когда его тело ослабло, а разум стал путаться в воспоминаниях, Эльтар предложил ему дар продления жизни – не истинное бессмертие, но возможность прожить ещё несколько десятилетий. Но старый серлан с улыбкой отказался:

– Каждому существу отмерен свой срок, господин, – сказал он с тем же спокойным достоинством, с которым всегда выполнял свои обязанности. – Я прожил хорошую, долгую жизнь и видел больше чудес, чем большинство моих сородичей. Теперь я хочу просто отдохнуть.

Дерек ушёл тихо, во сне, когда первые весенние цветы начали распускаться в саду. Эльтар, Кэрис и Лина, уже ставшая подростком, лично отнесли его тело в Сад Вечного Шёпота, где для него было выбрано место рядом с древним дубом с серебристой корой.

Фина пережила Дерека всего на пять лет. После его ухода она стала более тихой, но не утратила своей деятельной натуры. Она взяла на себя многие его обязанности, делясь своей мудростью с молодыми слугами, пришедшими в дом. В последние годы она часто сидела в саду рядом с Лунными Лозами, вышивая сложные узоры, в которых знающий глаз мог различить историю дома Эльтара, включая прибытие Кэрис и Лины.

Когда пришло время Фины присоединиться к Дереку, она собрала вокруг себя всех обитателей дома и раздала каждому небольшие подарки, созданные её руками – шарфы, перчатки, мешочки для трав, каждый со скрытым благословением, вплетённым в узор. Кэрис она подарила шаль из тончайшей серебристой пряжи, в узоре которой читалось древнее благословение плодородия и защиты.

После ухода Фины в Саду Вечного Шёпота появилось ещё одно дерево – цветущая вишня с серебристо-розовыми лепестками, которые никогда не опадали полностью, меняя лишь оттенок с сезонами.

Когда много десятилетий спустя родилась Лиора, Кэрис создала для неё особую книгу – “Истории Дерека и Фины”, где собрала все воспоминания о двух преданных серланах, их мудрости, доброте и тихом героизме повседневной жизни. Эта книга стала первой в серии “Хроники Дома Равновесия”, которую Кэрис продолжала для каждого нового поколения, сохраняя память о тех, кто своей обычной жизнью и преданностью помогал поддерживать великое равновесие Миртемии.

Тёмный маг, который когда-то бросил Кэрис в Колодец, а позже сам оказался в Миртемии, имел сложную судьбу. Его имя было Морвис – тонкий, высокий человек с пепельной кожей и тёмными глазами, в которых всегда таился страх.

В Приюте Тихих Туманов, куда его отправили после поимки в Старом Истоке, Морвис поначалу был одним из самых трудных пациентов. Он отказывался принимать пищу, постоянно бормотал молитвы Вечному Голоду и пытался нацарапать ритуальные символы на стенах своей комнаты собственной кровью.

Целители Приюта, обладавшие даром проникать в сознание и исцелять ментальные раны, обнаружили в его разуме глубокую травму. В юности Морвис сам был предназначен в жертву культом, но его спас старший брат, добровольно занявший его место. Чувство вины и искажённое понимание долга привели его к служению тем силам, которые забрали его брата.

Лечение длилось годами. Постепенно Морвис начал возвращаться к реальности. Ключевым моментом стала встреча с другими бывшими жертвами культа, которые чудом выжили после падения в Колодцы. Их истории заставили его осознать весь ужас своих деяний.

Спустя пятнадцать лет после прибытия в Миртемию, когда Кэрис уже завершила свою трансформацию и стала хранительницей Изначального Огня, Морвис попросил о встрече с ней. Его просьба была передана через целителей Приюта, и после долгих раздумий Кэрис согласилась.

Встреча произошла в саду Приюта – просторном пространстве с белыми деревьями, чьи листья поглощали негативные эмоции и превращали их в серебристый свет. Морвис, теперь седой и сгорбленный, несмотря на то, что по человеческим меркам был ещё не стар, едва мог поднять глаза на существо, в которое превратилась его бывшая жертва.

– Я не прошу прощения, – произнёс он тихо. – Я знаю, что то, что я сделал, непростительно. Я лишь хотел увидеть тебя и сказать: я понимаю, что натворил. И я рад, что ты выжила, что нашла свой путь.

Кэрис долго смотрела на него – не с гневом или жаждой мести, а с тем спокойным пониманием, которое приходит только с обретением мудрости, выходящей за пределы человеческого опыта.

– Твои действия привели меня туда, где я нашла свою судьбу, – наконец ответила она. – Но это не оправдывает тебя. Сколько других не было так удачливы?

Их разговор продолжался несколько часов. Не примирение, но своего рода завершение круга. После встречи Морвис попросил разрешения остаться в Приюте не как пациент, а как помощник. Следующие десятилетия он провёл, помогая тем, кто, как и он когда-то, был сломлен служением тёмным силам.

Когда Морвис состарился по-настоящему, Лина – теперь уже сама могущественная хранительница огненной мудрости – иногда навещала его, принося книги и новости из внешнего мира. Именно она присутствовала в момент его ухода – тихого, мирного, без страха и отчаяния, которые так долго были его спутниками.

После его смерти в личных вещах Морвиса нашли рукопись – “Исповедь тёмного мага”, где он подробно описал все известные ему ритуалы и места расположения Тёмных Колодцев в родном мире. Эта информация помогла предотвратить немало жертвоприношений, когда Таэль, сын Кэрис и Эльтара, начал своё служение как хранитель путей между мирами.

Вечная любовь, как и любая другая форма вечности, несёт в себе особые вызовы. Для Кэрис и Эльтара сохранение глубины и яркости чувств на протяжении тысячелетий не было чем-то само собой разумеющимся – это был осознанный выбор и непрерывный труд.

Ключом к их вечной любви стало понимание цикличности всего сущего. Вместо того, чтобы стремиться сохранять одно и то же чувство неизменным (что невозможно даже для бессмертных), они признали, что их любовь должна постоянно умирать и возрождаться в новых формах.

Каждые сто лет они проводили ритуал Обновления Связи. В особом месте на Краю Света, где границы миров истончались, Эльтар и Кэрис временно отпускали часть своей сущности, связанную с партнёром. На несколько дней они становились почти незнакомцами, забывая не факты своей истории, но эмоциональную привязанность. А затем заново открывали друг друга – видя не привычный образ, к которому можно притерпеться, а новое существо со всеми его гранями и возможностями.

У них также сложилась традиция периодических расставаний. Раз в несколько веков каждый из них отправлялся в собственное путешествие – Эльтар исследовал глубины хаоса на границах известного космоса, Кэрис погружалась в суть Изначального Огня, странствуя по сердцам умирающих звёзд. Эти путешествия длились годами, иногда десятилетиями, позволяя каждому развиваться самостоятельно и возвращаться с новым опытом, которым можно было поделиться.

В особо сложные периоды, когда монотонность вечности грозила притупить их чувства, они прибегали к радикальным мерам. Однажды, спустя три тысячелетия совместной жизни, они решились на временную смертность – через сложный ритуал ограничили свои бессмертные сущности и прожили одну полную человеческую жизнь от юности до старости, со всеми её хрупкостями и ограничениями. Этот опыт заново открыл им ценность каждого мгновения.

Важным элементом их вечной любви было сохранение индивидуальности. У каждого были свои владения и обязанности, которые не пересекались с ответственностью другого. Эльтар оставался хранителем границ между порядком и хаосом, Кэрис заботилась о трансформации и обновлении. Они не пытались раствориться друг в друге, понимая, что именно их различия создают ту искру, которая поддерживает огонь чувств.

Кэрис однажды объяснила это Лиоре простой метафорой: “Представь двух музыкантов, играющих одну мелодию вечно. Даже самая прекрасная песня со временем теряет свою магию. Но если музыканты постоянно создают новые композиции, учатся новым инструментам, если они способны удивлять друг друга – их музыка никогда не устареет”.

Эта философия стала основой их отношений. Даже спустя десятки тысяч лет они продолжали удивлять друг друга – создавая новые формы искусства, открывая неизведанные миры, находя неожиданные способы выражения своей космической сущности.

После завершения всех ритуалов трансформации внешность Кэрис претерпела глубокие изменения, отражающие её новую сущность. Процесс был постепенным – с каждым ритуалом черты её человеческой природы уступали место проявлениям Изначального Огня.

Её светлые волосы, некогда золотистые, приобрели необычный двойной оттенок – основной цвет оставался золотым, но многочисленные серебристые пряди создавали эффект внутреннего сияния. Волосы стали длиннее, достигая почти колен, и обрели способность слегка колебаться даже при отсутствии ветра, особенно в моменты эмоционального подъёма. В минуты проявления силы они иногда поднимались вокруг её головы, напоминая корону из живого пламени.

Голубые глаза Кэрис сохранили свой основной цвет, но приобрели фиолетовый ореол вокруг зрачка – подобие глаз Эльтара, но с обратным распределением цветов. В моменты использования силы её глаза могли полностью менять цвет – становиться золотыми с фиолетовыми искрами или, в редких случаях проявления чистой мощи, полностью белыми, словно наполненными светом.

Кожа, некогда обычная человеческая, стала почти полупрозрачной, с едва заметным золотистым свечением изнутри. При ближайшем рассмотрении на ней можно было заметить тончайшие узоры, похожие на руны или формулы мироздания, проступающие и исчезающие в зависимости от энергетических потоков вокруг. Эти узоры были особенно заметны на руках и вдоль позвоночника.

Её фигура осталась женственной, но приобрела идеальные пропорции и странную лёгкость движений – Кэрис больше не ходила, а словно плыла над землёй, едва касаясь её кончиками пальцев. В состоянии покоя она часто левитировала в нескольких сантиметрах над поверхностью, не замечая этого.

Даже одежда Кэрис изменилась, став отражением её новой природы. Она носила струящиеся одеяния из материала, похожего на жидкое золото, смешанное с серебром. Эти наряды не были сшиты в традиционном понимании – они формировались вокруг её тела как продолжение её сущности и могли менять форму по желанию.

Голос Кэрис приобрёл особое качество – помимо обычных звуковых вибраций, он создавал слабые резонансные колебания в сознании слушателей, позволяя им лучше понимать не только слова, но и стоящие за ними чувства и идеи.

Вокруг неё постоянно витала едва заметная аура тепла и света, делающая даже самое тёмное пространство чуть теплее и светлее в её присутствии. Растения слегка поворачивались к ней, как к солнцу, а кристаллы начинали мерцать более интенсивно.

Финальным аспектом её трансформации стала способность менять форму своего проявления. Для обычных смертных Миртемии она чаще всего сохраняла гуманоидный облик, но в моменты полного раскрытия силы или в присутствии только Эльтара и детей, могла принимать форму существа из чистого золотого пламени с переливающимися фиолетовыми и серебристыми узорами – воплощение самой сути Изначального Огня.